Странствия одиссея локализованы на интерактивной карте. Где ты плавал, одиссей? Художественный проект составление карты путешествий одиссея

Итак, раскроем «бортовой журнал» Одиссея и попробуем расшифровать его лоцию, одновременно восстанавливая древнегреческие анекдоты, которые пародийно эпически пересказывал Гомер.

Путь Одиссея начался, когда он после разгрома Трои, или Илиона, отплыл домой в Итаку. Первая точка пути - Троя. Троя расположена в Малой Азии недалеко от Дарданелл.

По пути корабли Одиссея напали на мирный город Исмар, расположенный недалеко от Трои на балканском берегу Эгейского моря, западнее устья реки Гебр (современной Марицы).

Ветер от стен Илиона привел нас ко граду киконов Исмару; Град мы разрушили, жителей всех истребили. Жен сохранивши и всяких сокровищ награбивши много, Стали добычу делить мы…

Одиссей предлагает товарищам поскорее садиться на корабли и бежать, пока киконы не опомнились, но команда его не слушает:

Полные хмеля, они пировали на бреге песчаном, Мелкого много скота и быков криворогих зарезав…

В древности Исмар славился производством вин, именно это и привлекло товарищей Одиссея. Подумать только, напали и истребили целый город. Киконы Елену у греков не крали! Но в этом‑ то и суть пародии: Гомер выставил в качестве «нового аргонавта» пирата. Описывая ограбление города, Гомер эпически передал древнегреческий анекдот, который можно восстановить, кратко пересказав этот эпизод поэмы.

Одиссей - защитник святынь

Когда воины Одиссея напали на город Исмар, Одиссей направился к местному жрецу Аполлона Марону. Он встал на пороге его дома с мечом и сказал: «Этот дом священен и потому находится под моей личной защитой». Затем он, не вкладывая меч в ножны, подошел к Марону и спросил его:

Ты понял? Я тебя защищаю.

Понял, - ответил Марон и открыл сокровищницу.

Из дома Марона Одиссей вынес 7 талантов золота, серебряную кратеру и 12 сосудов вина.

Одиссей, как видим, не блещет высокой моралью и набожностью. Он просто ограбил храм и при этом посмеялся над жрецом и самим Аполлоном. Не за это ли боги наказали его, принудив странствовать десять лет вдали от родины у берегов Гипербореи, страны Аполлона?

Как это получилось? После разграбления Исмара товарищи Одиссея не сдержались, добрались до вина, женщин и устроили оргию. И тогда, опомнившись и собравшись с силами, киконы напали на воинство Одиссея. Пираты, получив хорошую взбучку и потеряв немало людей, отступили на корабли.

И вот представим такую картину: побитое, еще не протрезвевшее войско Одиссея вышло море. И тут буря, «вдруг собирающий тучи Зевес буреносца Борея, страшно ревущего, выслал», корабли понеслись в неизвестном направлении.

Вначале, может быть, действительно дул Борей, который отнес корабли Одиссея от Исмара до Дарданелл. Но потом, предполагаю, Борей, северный ветер, сменился Нотом - южным, и этого, видимо, не сумел уловить Одиссей. А ведь потом дул южный ветер, сирокко, который в этих местах дует довольно часто. Это сильный ветер, и притом в сих местах единственный, который может дуть много дней. Корабли треплет шторм: «мчались суда, погружался в волны носами; ветрила трижды, четырежды были разорваны силою бури». Потом моряков выбросило на берег, где они едва пришли в себя через трое суток. Где они находятся, куда плыть - неизвестно. С тоски они вновь начали опустошать винные запасы Одиссея.

Ветер не стихал. Всем, конечно, не терпится домой, на Итаку. Хватит! Десять лет дома не были! Трюмы полны добычей, пора и возвращаться. Но где Итака? Где они? Итака, верно, на западе, где заходит солнце. Но попробуй пойми с похмелья, где запад. Тем более - буря, ничего не видно.

И тут Одиссей решил, что сейчас по‑ прежнему дует Борей. Он рассуждал так: корабли находятся на восточном берегу Пелопоннеса, а значит, нужно идти на юг, чтобы обогнуть Пелопоннес. Все согласились с Одиссеем. Корабли ушли в море с целью обогнуть Пелопоннес. Но на самом‑ то деле они шли, подгоняемые южным ветром сирокко, вдоль берегов Мраморного моря на север и приближались к Босфору.

Ветер крепчал. И то ли буря виновата, то ли исмарское вино, а может быть, просто дело было ночью, но Одиссей даже не узнал пролив Босфор.

Этот момент был понятен древним грекам, и самые догадливые из них, конечно, уже смеялись, когда слышали: «В бурю нас пронесло мимо Малеи и острова Киферы». В бурю, когда сквозь дождевые потоки едва виднеется земля, можно ли определить, мимо чего проходит корабль?

Очевидно, что Одиссей принял за мыс Малею и остров Ки‑ феру кианейское устье Босфора - мыс Румели и мыс Анадолу. Объяснять это Гомеру не было необходимости, так как в то время существовал и соответствующий морской анекдот о том, как под воздействием исмарского вина пираты Одиссея приняли Босфор за острова, соседние с его родной Итакой.

Итак, Одиссей оказался в Черном море. Освободившись от сирокко, его корабли попали в область так называемых варнен‑ ских ветров, дующих вдоль побережья Черного моря на восток. Корабли во времена Одиссея ходили по ветру, потому Одиссея несет вдоль малоазиатского берега Черного моря, где в то время проживали хетты.

Одиссей уже почувствовал, что попал в переделку, и потому стал жаловаться: «Сила Борея нас сбила с пути…»

Девять дней Одиссея бросало из стороны в сторону. Вначале его нес Нот - южный ветер, потом подхватил западный Эвр, а под конец, возможно, и северный Борей. Вероятно, тогда тучи рассеялись, и Одиссей наконец определил, что ветер дует с севера.

Корабли Одиссея прибило к малоазиатскому (современному турецкому) берегу Черного моря.

Заметим, что девяти дней недостаточно, чтобы пересечь Средиземное море и достигнуть берегов Ливии у Геракловых столпов (Гибралтара), как полагают сторонники путешествия Одиссея к западному побережью Средиземного моря. Для этого нужно было бы, чтобы корабль Одиссея шел со скоростью 20 узлов! А это не под силу лучшей современной яхте, не говоря уже о нагруженном добром старинном суденышке Одиссея. Если бы шторм был такой силы, как настаивают толкователи, то до Геракловых столпов доплыли бы только щепки корабля Одиссея. И потом, Борей - не восточный, а северный ветер, и прибить Одиссея должно было тогда не к Ливии, а к Египту.

Нет. Корабль Одиссея двигался в обратном направлении и прибыл именно в Малую Азию. Может быть, в Лувию, которую древние греки часто путали с африканской Ливией. И первым доказательством этому служат нравы местных жителей - лото‑ фагов, приветливо встретивших спутников Одиссея.

Зла лотофаги не сделали; их с дружелюбною лаской Встретив, им лотоса дали отведать они; но лишь только Сладко‑ медвяного лотоса каждый отведал, мгновенно Все позабыл и, утратив желанье назад возвратиться, Вдруг захотел в стране лотофагов остаться…

«Одиссея». Пер. В.А. Жуковского

Нравы лотофагов напоминают обычаи хеттов (арийского племени, вытеснившего хаттов из Малой Азии). А лотос, упоминаемый здесь, судя по всему, является хомой, из коей арийцы делали священный напиток.

История, рассказанная Гомером, становится еще смешнее. Товарищи Одиссея после истории с исмарским вином начинают есть «лотос» (т. е. наркотики) и принимают Малую Азию (античную Лувию) за Африку (Ливию). И об этом рассказывал анекдот следующего содержания.

Одиссей в Африке

Как‑ то раз Одиссея ветер принес в Лувию, что в МалойАзии. Корабль его так долго бороздил море, что Одиссей заблудился и никак не мог определить, где он.

В Лувии пираты Одиссея отведали лотоса, от коего впали в блаженное состояние и перестали соображать.

Какая это страна? - спросил тогда Одиссей.

Лувия, - ответили ему с берега.

Ага, Ливия! - сориентировался Одиссей, ибо всегда был силен в географии.

Решив, что он находится в Африке, Одиссей дождался Нота, южного ветра, и отправился, как ему казалось, насеверный берег Средиземного моря к родной Итаке. А на самом деле он поплыл с южного на северный берег Черного моря.

Согласно поэме, Одиссей перешел море и пристал к некоему Козьему острову. И тут попал в объятия одноглазого циклопа‑ людоеда Полифема. Одноглазого? Но только среди причерноморских племен известны были одноглазые аримаспы, соседи скифов и тавров!

Геродот писал: «Выше, по рассказам исседонов, живут одноглазые аримаспы и стерегущие золото грифы. Со слов исседонов повторяют это скифы, а от скифов знаем и мы, почему и называем их по‑ скифски аримаспами. Словом „арима“ скифы называют „один“, а „спу“ значит на их языке „глаз“. Родство аримас‑ пов и циклопов отметил еще Страбон.

Судя по всему, аримаспы не были одноглазыми от рождения. Видимо, это бывшие рабы скифов, у которых был обычай ослеплять рабов. Рабами у них были и антропофаги‑ людоеды, дикое северное племя. Думаю, циклопы - это ослепленные скифами антропофаги.

Представляю, как хохотали древние греки над незадачливостью Одиссея! Думать, что ты находишься у Гибралтара в Средиземном море, а на самом деле оказаться в лапах аримаспа Полифема в Черном!

Есть и еще один довод в пользу этого толкования. Вспомним, что скифы - это предки в том числе и славян, и заглянем в сборник русских сказок, прочтем сказку о Лихе Одноглазом.

Русское Лихо напоминает Полифема не только своей одно‑ глазостью. Сказка о Лихе Одноглазом является разновидностью мифа об Одиссее в пещере Полифема (в «Русских Ведах» этот миф восстановлен, см. песнь VII в). Восстанавливать древнегреческий анекдот в данном случае не нужно, так как русская сказка и без того имеет выраженный анекдотический характер.

Впрочем, Гомер делает этот анекдот еще смешнее. Он пользуется приемом игры слов. У Полифема Одиссей называет себя именем «Никто». Когда циклопы прибегают на помощь ослепленному Полифему и спрашивают, кто его обидел, Полифем отвечает: «Никто!»

Какой же остров можно соотнести с гомеровским Козьим островом? Смотрим на карту Черного моря и читаем «бортовой журнал» Одиссея:

Есть островок там пустынный и дикий; лежит он на темном Лоне морском, ни далеко ни близко от брега циклопов, Лесом покрытый; в великом там множестве дикие козы…

«Одиссея». Пер. В. А. Жуковского

Есть! Это остров Джарылгач в Каркинитском заливе. Все сходится. В этом районе Черного моря крупных островов всего два - Змеиный и Джарылгач. Змеиный не подходит, он находится далеко от земли аримаспов и скифов, а Джарылгач расположен рядом.

Одиссей покинул остров Джарылгач и, несомненно, задумался. Об одноглазых аримаспах он слышал. В мифической географии, как моряк‑ профессионал, он разбирался не хуже Геродота. Он понял, что аримаспы - это Понт. Он заметил и краткую продолжительность дня: «сближаются там со днями светлые ночи». К тому же здесь холоднее, чем в Средиземном море. Сомнений нет, это Понт!

«Когда же это я дал маху? - огорчился он. - Ах, исмарское вино, исмарское вино!..»

Корабль тем временем шел на восток - то есть удалялся от Греции. Команда же ожидала, что вот‑ вот появятся берега родной Эллады… И ведь нельзя же объявить товарищам правду. За такие шутки могут бросить за борт в мешке.

И Одиссей решил схитрить. Он под благовидным предлогом направил корабль в открытое море: мол, я хорошо знаю эти места! Тут до Итаки рукой подать! Нужно только чуть сменить курс… на юг. Да, это Пелопоннес (он показывал на виднеющиеся берега Тавриды), а Итака - там…

Корабль сделал поворот и пошел на юг. К тому же ветер и Большое Черноморское течение его тянули на запад. Вскоре появился остров Эола.

Согласно Гомеру, остров Эолия плавающий, он окружен медными стенами. Это означает, что его разрушали и размывали морские волны. Медные стены - это волноломы, так жители укрепляли берег.

Думаю, Эолия - это остров Березань, который и сегодня продолжает подмываться морем и вскоре совсем исчезнет.

Березань расположен вблизи Днепрово‑ Бугского лимана. Сегодня его длина около 800 метров, а ширина - 400. В VII веке до н. э., когда на острове Березань греки основали колонию, остров был в три раза длиннее и почти в семь раз шире. А если верить «Одиссее», остров был заселен гораздо раньше.

На этом острове Одиссей гостил целый месяц. И задержал его не только ветер. Думаю, он просто совершил налет на беззащитную колонию, а потом, захватив остров, решил немного отдохнуть. Через месяц, опустошив запасы Эола и прихватив с собой все ценное, что можно было унести из дворца, пираты вышли в море. И там разыгралась драма, о которой, полагаю, повествовал такой древнегреческий анекдот (вновь кратко пересказываю эпизод из «Одиссеи»).

Ветер в мешке

Однажды одному из пиратов, товарищу Одиссея, показалось, что его обделили при дележе добычи. Он с завистью посмотрел на полный мешок Одиссея и сказал:

Уж, верно, найдется серебра там и золота много!

Он подговорил других пиратов, и на корабле начался бунт.

Но после того, как пираты развязали мешок, внезапно налетелшквал. Хитрый Одиссей сразу сообразил, что нужно сказать:

Не трогайте мой мешок! Вы разве не знаете, что в нем я прячу ветер?

Как тут не вспомнить, что в шуточных сказках и народных анекдотах всегда ловят ветер мешком, черпают воду решетом и т. п. Точно так же действовали капитан Врунгель, Тиль Уленшпигель и Ходжа Насреддин.

После Одиссей стал уверять пиратов, что огни костров, мерцавшие в темноте, а потом погасшие, - это огни Итаки, от которой их отбросил выпущенный ветер. Пираты поверили обманщику.

Тем временем потрепанные бурей корабли Одиссея снова прибило к Эолии. Но Эол не был рад гостям и выгнал их. «Прочь, недостойный! Немедля мой остров покинь!» - крикнул он вчерашнему «другу» Одиссею. Смелость Эола, думаю, объясняется тем, что он вооружил горожан или вступил в союз со скифами.

И Одиссею пришлось «с печалью в сердце» убраться, ему даже не дали переждать ветер.

После этого корабли Одиссея, ведомые Нотом и Зефиром, щли на юго‑ восток шесть дней. Достигли берегов Тавриды (Крыма). И оказались в земле лестригонов.

Прибыли мы к многовратному граду в стране лестригонов Ламосу… В славную гавань вошли мы: ее образуют утесы, Круто с обеих сторон подымаясь и сдвинувшись подле Устья великими, друг против друга из темной бездны Моря торчащими камнями, вход и исход заграждая…

Некоторыми толкователями поэмы (например, замечательным переводчиком П.А. Шуйским) уже отмечалось, что здесь описана Балаклавская бухта, находящаяся в 16 километрах к югу от Севастополя. Описание дано с поразительной точностью, так же как и описание обычаев тавров, которых Одиссей называет лестригонами. Лестригоны нападают на путешественников, забрасывают камнями их корабли. Из бухты удается уйти только кораблю Одиссея.

Сравним лестригонов Гомера и тавров, о которых писал Геродот: «Обычаи тавров таковы: в жертву девственной богине они приносят всякого эллина, потерпевшего кораблекрушение у берегов их или захваченного в открытом море, и поступают при этом так: после предварительного освящения жертву бьют по голове дубиной; по словам одних, тело жертвы бросают вниз со скалы, на которой помещается святилище, а голову насаживают на кол».

Одиссей в ужасе ушел в море на последнем корабле. После этого он под влиянием течения шел вдоль берега Крыма и приблизился к Керченскому проливу. Одиссею не удалось уговорить команду отдалиться от берега, ибо моряков страшило открытое море. И Одиссею не удалось повернуть корабль в обратную сторону - к Босфору. Если бы дул восточный ветер Эвр… Но дует Зефир, и уговорить команду остановиться и переждать ветер (при угрозе нападения со стороны тавров) оказывается невозможным.

Тем временем даже плохо соображавшие пираты с беспокойством стали замечать, что слишком коротки здесь дни, да и холодно, и не похож здешний суровый берег на берег Италии или Испании, а тем более Греции.

Пираты сбиты с толку, а Одиссей все тянет волынку: на нас‑ де гневается Посейдон за ослепление Полифема, да и Борей - за то, что вы не слушались капитана и шарили в его в мешках! Тем временем корабль Одиссея подошел к острову Эя, где царствовала волшебница Цирцея. Согласно мифам, Цирцея -сестра колхидского царя Ээта. Итак, Одиссей дошел до Колхиды, до Черноморского побережья Кавказа. И он никак не мог бы оказаться здесь, если бы плыл вначале к Гибралтару.

…Приплыли мы на остров Эю, туда, где в жилище туманнорожденной Эос

Легкие Оры ведут хороводы, где Гелиос всходит!

Где всходит Гелиос - Солнце? Разумеется, не на западе, а на востоке. Жилище Гелиоса и всех его родственников греки помещали именно на Кавказе.

Где находился этот остров? В этом районе Черного моря сегодня нет ни одного острова. Но в XIII веке до н.э., да и позже, во времена Гомера, азиатский берег Керченского пролива (Тамань) представлял из себя архипелаг. Ныне эти острова слились с сушей из‑ за наносов реки Кубань. Но еще в прошлом веке один из первых исследователей Причерноморья, француз Ф. Дюбуа де Монпере, называл северную часть Таманского полуострова, так называемый Фонталовый полуостров, Киммерийским островом.

Современные геологи и археологи подтверждают, что в эпоху колонизации Черного моря эллинами северная часть Таманского полуострова была островом, на котором находилось несколько греческих поселений. Одно из них, согласно Страбону, называлось Тирамба. Еще один остров располагался южнее, на нем впоследствии вырос второй по значению город азиатского Бос‑ пора Гермонасса.

Одиссей пристал к острову Эя. Он увидел мирный порт и колонию колхидцев. Далее Гомер пересказал такой древний анекдот.

Свинское чудо

Одиссею, когда он был на острове Эя, сказали, что егоспутники, едва пригубив прамнейского вина у Цирцеи, сразу превратились в свиней.

Наверное, вино было заколдованное!

На это Одиссей заметил:

Ничего подобного. В свиней они превращались и после обыкновенного вина. Долго ли умеючи!

Приключение Одиссея у Цирцеи является пародией на соответствующее приключение аргонавтов. Аргонавты также посетили остров Цирцеи, но они не напивались до свинского состояния и не флиртовали с могущественной волшебницей. Одиссей же вел себя иначе: «Я ж, возвратившись к Цирцее, с ней рядом на ложе роскошном лег и колени ее обхватил…»

Не думаю, что Цирцея была в восторге от такого поворота. И не следует верить рассказу Одиссея о том, что она сама его соблазнила и удовлетворилась такой платой за возвращение его друзьям человеческого облика. Весь этот рассказ - плутовское иносказание.

Следует восстановить и сцену, опущенную Гомером. Вспомним, что Одиссею под Троей достались доспехи погибшего Ахилла. Необыкновенные доспехи! Баснословно дорогие, превосходной работы. Описание только щита с золотыми символическими барельефами (работа бога Гефеста!) занимает у Гомера целую песнь. Когда эти доспехи достались Одиссею, герой Аякс, огорченный тем, что они принадлежат не ему, кончил жизнь самоубийством.

Разумеется, Одиссей сошел на берег острова Эя в доспехах Ахилла. И - это очень в духе Одиссея - сказал, что он и есть Ахилл, знаменитый герой Греции.

Мог ли Одиссей не пустить пыль в глаза? Подтверждением этому может служить и то, что впоследствии на Таманском полуострове (Киммерийском острове) был возведен храм Ахиллесу, а селение у берега моря было переименовано в Ахиллию. Страбон в «Географии» упомянул об Ахиллии, где «находится святилище Ахиллеса». Расположен был Ахиллии в том месте Боспора Киммерийского, где «пролив у входа в Меотиду уже всего около 20 стадий (приблизительно 4 километра)». Колонны храма Ахиллеса видели еще в пршмшмнвг погруженными в воду Таманского залива.

"Существование культа Ахиллеса в Ахиллии служит подтверждением пребывания мнимого Ахилла - Одиссея в районе Керченского пролива на Таманском полуострове.

От Цирцеи наконец вся команда узнала, что занесло их на Кавказ. Вначале поверили не все. Но доказательства были неопровержимы. Вот - снег лежит! А вон колхидский корабль. Расспросите капитана.

На Кавказе?! Не может быть! Мы же только что были в Африке и Италии! А неделю назад видели в тумане Итаку! У некоторых пиратов ум совершенно зашел за разум. А некоторые всерьез начали думать, что против них восстали боги. Почти вся команда Одисея в панике решила навсегда порвать с морем и остаться здесь.

Потомки тех заблудившихся греков дожили потом вплоть до начала нашей эры. О них писал римский историк Аппиан в книге «Митридатовы войны». Понтийский царь Митридат в середине века до н. э. напал на неких ахейцев, живших рядом с колхами. «Этих ахейцев считали потомками заблудившихся при возвращении из Трои».

Тем временем кончился короткий сезон навигации, в то время продолжавшийся чуть более двух месяцев, и Одиссей остался уповать на острове Эя.

Команда Одиссея таяла на глазах. А как без команды вернуться домой к Пенелопе? Что делать? Цирцея тоже не прочь оставить в при себе. Тем более она беременна (Гомер об этом умалчивает, о сыне Одиссея и Цирцеи Телагоне рассказывают Гесиод и Врллодор Афинский). Однако Одиссей не хочет становиться мужем варварки Цирцеи. У него в Итаке неплохой дом и хозяйство, да и не для того он добывал добро, чтобы остаться жить в глуши на краю света (в Тмутаракани!) в таком холодном климате.

И вот зима кончилась, освободился от льдов Керченский пролив. Пора уходить, но нужно как‑ то воодушевить команду. И тут Одиссеи решил устроить спектакль: нисхождение в Аид. Он заявил, что спросит в Аиде душу прорицателя Тиресия Финского, который скажет ему волю богов. Тогда все узнают, суждено ли им вернуться на родину, А до Аида‑ де отсюда рукой подать, можно дойти за сутки. Этот путь подробно описала Одиссею Цирцея:

Прежде, однако, ты должен, с пути уклоняся, проникнуть В область Аида, где властвует страшная с ним Персефона.

«Одиссея». Пер. В.А. Жуковского

Судно дошло до предела глубокой реки Океана. Там находится город народа мужей киммерийцев.

Итак, Аид расположен там, где находится город киммерийцев. А о киммерийцах нам точно известно, что жили они у Керченского пролива, потому в древности этот пролив называлсяБоспор Киммерийский.

Одиссей отчалил с остатками команды от берега Цирцеи ипошел к Аиду. Шел всего один день. «Были весь день паруса путеводным дыханием полны… Судно дошло до предела глубокойреки Океана».

Одиссей проплыл по Таманскому заливу (рукаву Кубани близТемрюка) мимо цепи взрывающихся грязевых вулканов: Горелая, Карабетова гора, Цимбалы, Бориса и Глеба, Ахтанизовская блевака и т. д. Эта местность издревле почиталась преддвериемцарства мертвых.

У входа в Аид Одиссей принес жертвы и глубокой ночью (чтобы его никто не видел) вопросил души. И об этом потом подробно рассказал команде: Тересий‑ де прорек, что мы дойдем до Итаки, но только если вы будете покорны капитану и не станетеграбить без спросу.

Одиссей знал пиратские нравы, он не сомневается, что егодрузья нападут на кого угодно, а тогда может повториться исмар‑ ская история. Одиссей понимал: трюмы набиты добром, а воинской силы мало, чтобы себя защитить. Теперь нужно тихо и незаметно добраться до дому, не ввязываясь ни в какие приключения.

Закончилась Троянская война, Все герои отбыли домой. И лишь одного Одиссея судьба долго носила по волнам и землям, дав достигнуть родного дома только через много лет.
Так куда же плавал Одиссей? Где он побывал?
Издавна считалось, что герой путешествовал вдоль берегов Греции или Италии, некоторые отправляют его в Понт Эвкскинский (Черное море), а есть такие, кто считает, что Одиссей доплыл до страны фьордов…
«Греческая» версия Тима Северина
Первая версия продумана и даже воспроизведена в реальности известным ирландским путешественником и исследователем Тимом Северином и командой из 13 человек на 18-метровой галере «Арго».
Тим считал, что свои 12 кораблей Одиссей повел на северо-запад вдоль побережья Фракии. Согласно гомеровскому тексту, последняя точка, до которой можно проследить путь Одиссея – это мыс Малея на юго-востоке полуострова Пелопоннес. Далее штормовые ветры понесли Одиссея на юг: 9 дней дрейфа вполне достаточный срок, чтобы добраться до побережья Северной Африки на территорию современной Ливии. Обратно их путь лежал через Крит. В фольклоре жителей этого острова до сих пор сохранились истории про великанов-людоедов, а по его равнинам по-прежнему бродят дикие козы. Так же сохранились камни, которые, по мнению островитян Полифем швырял в Одиссея и пещера, очень подходящая для великанов. Остров повелителя ветров Эола. Старая пиратская крепость Грабуза на северо-западном углу Крита очень соответствует описанным Гомером стенам острова Эола. А древние греки называли Грабузу Корикосом, что означает «кожаный мешок». Далее путь Одиссей лежал на север. По описанию Гомера 11 кораблей вошли в залив, закрытый со всех сторон сплошным кольцом обрывистых скал – этому описанию идеально соответствует залив Мехапос невдалеке от выступа полуострова Мани.
Остров волшебницы Цирцеи Эя и путешествие Одиссея и его товарищей в царство мертвых к слепому прорицателю Тиресию: сойдя в устье реки Ахерон, путешественники добираются до ее слияния с реками Пирифлегетон, Рекой Пылающего Огня и Коцитом, Рекой Плача. Во втором столетии нашей эры эту местность на территории материковой части Греции называли Некромантеон, Оракул Мертвых. В трех милях вверх по течению реки, носящей то же самое название – Ахерон – впадают два потока: Ваувос (Коцит) и второй, который согласно воспоминаниям местных жителей раньше фосфоресцировал, грохотал и издавал эхо – настоящая Река Пылающего Огня. Следовательно, остров Эя – это современный Паксос - красивый, небольшой зеленый островок с единственным источником питьевой воды.
По указаниям Цирцеи Одиссей должен был плыть домой мимо острова сирен, а затем или идти через сходящиеся скалы, или попробовать проскочить по узкому проливу между Сциллой и Харибдой. Небольшой скалистый островок Сесула – скала, разделенная надвое вертикальной трещиной, плоские стены которой уходят под воду – очень напоминает сходящиеся скалы. А узкий пролив между Сциллой и Харибдой – узкий пролив между островом Лефкас, мимо мыса Сцилла, и материком на котором возвышается гора Лемия, что в переводе означает «чудовище». В горе есть упоминаемая в поэме пещера. А Харибда – окруженная пенящимися бурунами, с выходом скальных пород на поверхность отмель.
Тогда, по мнению Тима Северина, местом обитания сирен является северная оконечность острова Лефкас: на местных картах обозначены три древних могильных холма – вполне подходяще для описанной Гомером горы скелетов.
Следующее место высадки Одиссея – остров Тринакрия – остров «Трех точек». Если приближаться с севера к современному острову Меганизи, то можно увидеть стоящие одна за другой три возвышенности.
Семь лет пребывания Одиссея на острове Огигия у нимфы Калипсо – современный остров Огигия находится в нескольких днях пути по течению.
Царство феакийцев – современный остров Корфу – в этом сходятся мнения большинства исследователей и поклонников творчества Гомера.
Новая Одиссея вокруг Крымского полуострова.
Есть исследователи, которые считают, что все приметы входа в Аид находят свои подтвержденные материальные свидетельства в природе и истории Крыма и Приазовья. Сказочно богатый и диковинный край по северным берегам Понта и Меотиды давно привлекал внимание греков. А его жителей – скифов, раскатывающих в золотых доспехах на золотых колесницах, разящих врагов железным оружием – греки принимали за богов. Десять дней на север вдоль побережья Фракии – остров лотофагов – поедателей лотоса. Плантации лотоса произрастают и культивируются в дельтах Волги и Кубани. Остров Полифема – еще древние географы считали, что выше по течению Истра (Дуная) существовало племя андрофагов (людоедов). Это место находится неподалеку от гор Фракии и совсем близко от подводного дворца Посейдона, сыном которого был Полифем.
Расположенный напротив дельты Дуная современный остров Змеиный своими утесами и медной стеной очень напоминает остров Эола. А остров Березань около Очакова можно считать местом обитания волшебницы Цирцеи островом Эя. Тогда от Березани через Днепр (Борисфен – река Океан) к Николаевскому полуострову, который по своей форме напоминает фигуру льва – мыс Гипполай переводится как «Большой лев» и «Конный народ» - это вполне могут быть кочевники: скифы и киммерийцы. Плавание Одиссея в Аид вполне совпадает с географическим расположением Днепро-Бугского лимана: Гипанис – Южный Буг, Стикс – Ингул, Перифлегетона – Днепр. Затем Одиссей отправился мимо острова Сирен (Карадениз богаз), через пролив (Босфор), мимо скал Симплегад (ныне камни возле бухты Румели-Кавагы), Сциллы (гора Юша) и Харибды (водоворот возле мыса Месар) и прибыл на остров где обитали священный быки (Принцевы острова). Затем Одиссея понесло течением через Босфор в Черное море и вынесло на остров Огигский (берег Крыма), оттуда на плоту он достиг острова феаков (г. Батуми).
Балтийская Одиссея Паоло Торретта.
Итальянский ученый Паоло Торретта считает, что описанные Гомером в «Илиаде» и «Одиссее» события происходили на Балтике. Уже в древние времена поэмы Гомера служили источником неясностей и давали повод для множества споров: некоторые города, страны и острова в известном нам Средиземноморье существуют не все, находятся совсем не в описанном Гомером месте или не существуют вовсе.
После изменения к худшему благоприятных климатических условий на Балтике его жители – светловолосые мореплаватели в XVI веке до нашей эры основали микенскую цивилизацию. Еще Плутарх в своей работе «О лике на лунном диске» делает интересный вывод, что остров Калипсо Огигия находится в Северной Атлантике – «в пяти днях плавания от Британии». Это позволяет идентифицировать Огигию с одним из Фарерских островов. Отсюда график движения Одиссея от Огигии до Схерии точно вписывается в путь от Фарерских островов до южного побережья Норвегии. Так же можно провести аналогию с датскими островами в южной части Балтийского моря: Южно-Финский архипелаг включает в себя три основных острова: Лангелапи ("Длинный остров" - Делихий), Эрё (Самс) и Тосингс (Закинф). Еще средневековый историк Саксон Грамматикус часто упоминает в своих трудах народ, называемый «геллеспонтийцы», и местность – Геллеспонт – которая, по его указаниям, находится в восточной части балтийского моря. Следовательно, Троя лежит к северо-востоку от моря – в районе южной Финляндии, где Финский залив сливается с Балтийским морем. Пейзаж между Хельсинки и Турку полностью соответствует гомеровским описаниям: холмистая местность, господствующая над долиной с двумя реками, равнина, наклонно спускающаяся к морскому берегу – тихий финский поселок Тойя..
«Атлантическая» версия Робера Филиппа

С этой версией некоторым образом согласен и французский ученый, заместитель директора Школы Высших наук Робер Филипп. Он считает, что в «Одиссее» совмещены сюжеты о возвращении домой и более древнее описание атлантических путешествий финикийцев, которые совершали свои торговые походы с базы, возможно располагавшейся на Канарских островах, за оловом в Англию и за золотом в Судан. Робер Филипп долго сопоставлял цитаты из Гомера с описаниями из географических справочников. Однако предлагаемый им маршрут скорей всего возможен только теоретически: от Канарских островов Одиссей через океан попадает в Португалию, а после дрейфа вдоль европейского побережья достигает Бретани и даже Осло! Увы, по версии Филиппа наш герой так и остается в Норвегии, поскольку его возвращение в Итаку становится совсем проблематичным))

…Десять лет простояло греческое войско под стенами Трои. Но вот город, наконец, пал, и греческие цари заспешили со своими дружинами домой. Одиссей, царь небольшого островка Итака в Ионическом море, тоже всем сердцем стремился на родину, к верной и любимой жене и подрастающему сыну. Но злой рок распорядился так, что ещё долгих десять лет суждено ему было скитаться по бескрайнему океану, потерять всех своих спутников, вступить в противоборство с богами, чудовищами и стихиями…

* * *

Знаменитая «Одиссея», созданная около VII века до н. э., считается одним из первых приключенческих романов в истории человечества. Её автор, слепой певец Гомер, не только имел дар стихосложения, но и прекрасно разбирался в кораблях и искусстве кораблевождения. Правда, некоторые исторические факты, приведённые в поэме, сомнительны, географические сведения - туманны. Тем не менее «Одиссея» является настоящей энциклопедией географических представлений древних греков. Её главный герой Одиссей представляет собой яркий тип моряка и искателя приключений.

…После гибели Трои дружина Одиссея отправилась на родину. Ветер занёс греков к берегам Фракии. Они захватили Измару, столицу народа киконов, и разграбили её. Увлёкшись грабежом и пьянством, участники похода забыли об осторожности. Воспользовавшись этим, местные жители напали на пришельцев и истребили множество греков. Уцелевшие воины поспешно покинули страну киконов и пустились в открытое море. Девять дней бушевала буря:

…Облака обложили

Море и землю, и тёмная с грозного неба сошла ночь.

Мчались суда, погружался в волны носами, ветрила

Трижды, четырежды были разорваны силою бури.

Ветер примчал корабли Одиссея к стране лотофагов (поедателей лотоса). Население встретило пришельцев миролюбиво, но другая беда ждала их: всякий, кто отведывал сладкомедового лотоса, мгновенно забывал обо всём и желал лишь остаться в той стране навсегда. Одиссею пришлось силою притащить моряков на корабль и крепко привязать их к корабельным скамьям. Одиссей и его товарищи

Все на суда собралися и, севши на лавках у вёсел,

Разом могучими вёслами вспенили тёмные волны.

Вскоре корабли пристали к острову циклопов. Эта земля показалась Одиссею прекрасной, и он с двенадцатью спутниками отправился исследовать чудный остров. Другие остались на берегу сторожить корабль.

Дикий тот остров могли обратить бы в цветущий циклопы;

Он не бесплоден; там всё бы роскошно рождалося к сроку.

Сходят широкой отлогостью к морю луга там густые,

Влажные, мягкие; много б везде разрослось винограда.

Плугу легко покоряся, поля бы покрылись высокой

Рожью, и жатва была бы на тучной земле изобильна.

Но этот благословенный остров населяли свирепые великаны-людоеды - циклопы. Одиссей и его спутники попали в лапы одноглазого циклопа Полифема. История о том, как они ослепили циклопа и бежали на корабль, широко известна.

Следующей остановкой стал остров Эола, повелителя ветров. Эол дал Одиссею кожаный мешок, стянутый серебряной нитью, в котором были заключены буреносные ветры. Корабли снова двинулись в путь, и вот уже вдали показались берега родного острова Итака. Но спутники Одиссея захотели посмотреть, что находится в кожаном мешке, подаренном Эолом, и нечаянно выпустили из него ветры. Поднялась буря и унесла корабли в неведомое море…

На этот раз греки попали в землю лестригонов. Жители этой страны тоже оказались людоедами. Здесь погибли все корабли Одиссея, а сам он едва спасся на последнем корабле, перерубив мечом канат, которым судно удерживалось у берега. Снова начались долгие скитания. Путешественники попали на остров волшебницы Цирцеи, которая превратила спутников Одиссея в свиней. Сам Одиссей, счастливо избежавший колдовства, добился, чтобы волшебница сняла чары с его товарищей. Затем он попал на край света, в мрачную область Аида, где жили тени героев.

Из Аида Одиссей опять вернулся на остров Цирцеи. Та научила Одиссея, как действовать во время дальнейшего пути. Эти советы очень пригодились герою. Так, когда корабль проходил мимо острова сирен, Одиссей, опасаясь, чтобы его спутники, зачарованные сладким пением сирен, не бросились в море, велел всем им заткнуть уши воском. Самого же Одиссея, уши которого остались открытыми, по его приказанию, крепко привязали к мачте. Моряки не слышали чудесного пения сирен, а Одиссей, хотевший броситься в море, не смог разорвать связывавшие его верёвки.

После этого кораблю предстояло пройти между двумя страшными чудовищами - Сциллой и Харибдой. Сцилла похитила с корабля шесть моряков, а Харибда едва не потопила корабль, втянув его в свою утробу вместе с огромным водяным потоком. Наконец греки пристали к острову, где паслось священное стадо бога Гелиоса. Спутники Одиссея убили нескольких быков и за это были наказаны: страшная буря потопила корабль. Одиссей был выброшен волнами на остров, где царствовала нимфа Калипсо. Целых семь лет пробыл он на этом острове и лишь на восьмом году, соорудив плот, отправился в дальнейшее плавание. Волны принесли плот в гостеприимную страну феаков. Одиссей скрыл было своё имя, но на пиру, когда певец запел о подвигах героев Троянской войны, невольно выдал себя. Радушные феаки доставили героя на родину. Так закончились долголетние странствования Одиссея по неведомым морям и далёким землям…

Где побывал Одиссей во время своих странствований? Насколько реальны вообще мифы Троянского цикла? Ответить на эти вопросы отчасти позволило открытие Шлиманом Трои - точно в том месте, где указал слепой старец, живший спустя 6 столетий после Троянской войны. «Илиада» оказалась исторически достоверна на 100 процентов. Что же можно сказать об «Одиссее»?

Есть все основания предполагать, что в поэме описано реальное путешествие - одно или несколько - древних мореплавателей по Средиземному и Чёрному морям. Многие пытались вычертить его маршрут. Некоторые исследователи отправляют Одиссея в плавание вдоль берегов Греции или Италии, другие забрасывают его в Понт Эвксинский (Чёрное море), а кто-то даже заставляет доплыть до Норвегии. Знаменитый Страбон, автор написанной в начале I века н. э. многотомной «Географии», утверждал: «Значительная часть путешествий Одиссея, конечно же, происходит в Атлантическом океане». К тому же самому выводу пришли многие современные исследователи, в том числе и Карл Бартоломеус, профессор из немецкого города Эссен. По его мнению, пролив между Сциллой и Харибдой - это Гибралтарский. Именно там, пишет он, находится единственное место в Средиземном море, где «разница в уровне воды, из-за близости Атлантического океана, достигает 4 метров. А это и пугало древних мореходов». Бартоломеус намечает следующий маршрут: сначала Одиссей, по его мнению, вышел через Геркулесовы Столбы на просторы Атлантики, затем отправился к острову Гелиоса - одному из Канарских островов. Владения нимфы Калипсо - это Азорские острова. А далее, считает учёный, Одиссей попал на остров Гельголанд - именно там после бури нашла его Навсикая…

Версий много, однако всё-таки никто не может вразумительно сказать, к каким реально существующим странам следует отнести похождения Одиссея, так как даже сам Гомер этого не знал. Лишь три места угадываются довольно точно: Сцилла и Харибда - это скорее всего богато украшенное фантазией описание Мессинского пролива между Италией и Сицилией. Эоловы острова - по-видимому, Липарские острова. Страна лотофагов - возможно, часть Триполитанского берега Северной Африки, где туземцы употребляли в пищу один из видов лотоса.

Одной из наиболее разработанных и даже проверенных на собственном опыте является гипотеза известного ирландского путешественника и исследователя Тима Северина. Он пытался воспроизвести путешествие Одиссея, отправившись в плавание с командой из 13 человек на 18-метровой галере «Арго» - точной копии древнегреческого судна. По мнению Северина, Одиссей, отойдя от берега Малой Азии, повёл свои корабли на северо-запад вдоль побережья Фракии. Беды начались за мысом Малея, юго-восточным «клыком» Пелопоннеса - это последняя точка, до которой можно проследить его путь, опираясь на географические реалии, содержащиеся в тексте Гомера. От Малеи штормовые ветры помчали Одиссея на юг: «Девять дней гнали меня проклятые ветры через море, кишащее рыбой. Но на десятый день прибыли мы в страну лотофагов».

Местом обитания лотофагов большинство учёных считают, как было уже сказано, Северную Африку. Десять дней - вполне реальный срок для того, чтобы при скорости от 1,5 до 2 узлов в час добраться от Пелопоннеса до побережья Киренаики. Штормовые ветры сбили Одиссея с курса, но при этом солнце, звёзды и волнение на море указывали опытным мореплавателям направление дрейфа. Как только улучшилась погода, они могли проследовать тем же путём обратно до мыса Малея, как поступали позднее греческие мореплаватели, возвращаясь из Киренаики.

Их путь лежал через остров Крит. Где-то на его побережье Одиссей и его спутники встретились с циклопами: в местном фольклоре до сих пор важное место занимают истории о великанах-людоедах. Впрочем, привязка к Криту вовсе не окончательна: по свидетельству Тима Северина, во многих уголках Эгейского моря и даже у берегов моря Чёрного, местные жители, указывая на огромные валуны возле берега, говорили путешественнику: «Эти камни бросали циклопы в Одиссея». Но и в Дракотесе на Крите, которую легенды считают тем самым местом, где Одиссей встретился с одноглазым великаном, в воде у побережья тоже лежат каменные глыбы, будто бы брошенные разъярённым Полифемом…

В Сугие, на южном берегу Крита, Тиму Северину показывали пещеру, связанную с легендами о циклопах. Она так и называется - пещера Циклопов. По преданию, великаны держали в её подземных залах свои стада, насчитывавшие тысячи овец. Сходство пещеры с описанной Гомером поразило путешественника: «Огромный скальный обломок почти прикрывал вход. Сводчатая крыша высоко над головой была закопчена дымом бесчисленных пастушьих костров. Свежая вода капала с потолка в ёмкость, выдолбленную из полена, здесь также был выложенный из грубых камней загон, где доили овец».

Следующая остановка Одиссея была на острове Эола, повелителя ветров. По мнению Тима Северина, гомеровскому описанию этого острова более всего соответствует остров Грабуза в северо-западной оконечности Крита. Скалы здесь будто сложены человеческими руками, а лучи заходящего в море солнца придают им такой характерный сочный красно-коричневый оттенок, что можно вспомнить о бронзовой стене, опоясывающей остров, которую описывал Гомер. Древние греки называли этот остров Корикосом, что в переводе означает «кожаный мешок» - напоминание о подаренном Эолом Одиссею кожаном мешке с запакованными в него бурями.

Если, отправляясь отсюда, Одиссей избрал кратчайший путь домой, то он мог пойти только на север. Взяв курс к северу от Грабузы, «Арго» Тима Северина отыскал «бухту лестригонов». Как повествует Гомер, она представляла собой залив, закрытый со всех сторон сплошным кольцом обрывистых скал, а «при входе стояли друг против друга два утёса, оставляя лишь узкий пролив». Невдалеке от полуострова Мани команда Тима Северина обнаружила удивительный залив Мехапос. «Два скальных массива закрывали вход в округлый водоём, достаточно обширный, чтобы там поместились галеры Одиссея. Утёсы метров 30 высотой зловеще нависали над ним… В самой бухте, казалось, не хватало воздуха - она была замкнутой, воздух над ней - душным и каким-то безжизненным…»

Вырвавшись из этой бухты, единственный корабль Одиссея, спасшийся от нападения лестригонов, достиг острова Эя, где обитала волшебница Цирцея. Ключом к разгадке тайны этого острова Северин считает эпизод, когда Цирцея посылает Одиссея и его товарищей в царство мёртвых, к слепому прорицателю Тиресию. После дня плавания они попали в устье реки Ахерон. Там они высадились на берег и поднялись вверх по реке до её слияния с реками Пирифлегетон - Рекой Пылающего Огня, и Коцитом - Рекой Плача. Здесь, у подножия огромной скалы, Одиссей совершил жертвоприношение и беседовал с тенью Тиресия.

Древнегреческий географ Павсаний, автор «Описания Эллады», отмечал, что местность, которую имел в виду Гомер, располагалась на материковой части Греции. Там находился Некромантеон - Оракул Мёртвых. Здесь, в трёх милях от побережья, в реку Ахерон, до сих пор носящую это название, впадают два потока. Один из них, Коцит, называется теперь Ваувосом. Другой, по описаниям местных жителей, раньше фосфоресцировал, «грохотал и издавал эхо», как настоящая Река Пылающего Огня. Если исходить из предположения, что именно это место описано у Гомера, то Цирцея должна была жить на острове Паксос, на расстоянии одного дня плавания. Это красивый, небольшой зелёный островок с единственным источником питьевой воды.

Цирцея указала Одиссею путь домой: вначале он должен был плыть до острова сирен, а затем либо идти через сходящиеся скалы, либо проскочить по узкому проливу между Сциллой и Харибдой. Говоря современным языком, волшебница давала указания Одиссею, как добраться до Итаки, минуя остров Лефкас, находящийся в 24 милях к югу от реки Ахерон. Первый вариант - плыть открытым морем мимо скалистого островка Сесула, который действительно напоминает сходящиеся скалы: он представляет собой утёс, разделённый надвое вертикальной трещиной шириной примерно метра три, плоские стенки которой уходят под воду на глубину около 30 метров. Второй вариант пути - пробираться по узкому проливу между островом Лефкас и материком, мимо мыса Сцилла. Над проливом возвышается гора Лемия, что в переводе означает «чудовище», в ней же есть упомянутая в поэме пещера. Харибдой же может быть отмель с выходом скальных пород на поверхность, окружённая пенящимися бурунами.

Но где же тогда обитали сирены? По мнению Тима Северина - на северной оконечности острова Лефкас, там, где сейчас стоит небольшой городок Гирапетра («Вращающиеся скалы»). На картах здесь обозначены три древних могильных холма, которые вполне можно ассоциировать со скопищем скелетов, описанным Гомером.

Далее Одиссей высадился на острове Тринакрия. Прототипом его мог послужить остров Меганизи: если приближаться к нему с севера, то можно увидеть три возвышенности, стоящие одна за другой. Где-то в этих местах корабль Одиссея разбило бурей, а самого путешественника через девять дней течение выбросило на остров Огигия, где семь лет он провёл в плену у нимфы Калипсо. Но на современных картах тоже существует остров Огигия, и, как считает Северин, нет никаких оснований отказывать ему в праве считаться тем самым «гомеровским» островом!

Царством феакийцев, являющимся следующим пунктом путешествия Одиссея, традиционно считается остров Корфу, и здесь Тим Северин не видит никаких других вариантов. А вот царство Одиссея, по его мнению, находилось не на Итаке, а на юго-западном побережье острова Корфу. Со всеми этими выводами можно соглашаться или не соглашаться, но как бы то ни было, реконструкция Тима Северина не просто создана умом учёного или прочувствована сердцем романтика, но и пройдена физически в условиях, приближенных к тем, в которые был поставлен Одиссей…

По следам Одиссея

Знаменитая «Одиссея», созданная около VII в. до н. э., считается одним из первых приключенческих романов в истории человечества. Ее автор, слепой певец Гомер, не только имел дар стихосложения, но и прекрасно разбирался в искусстве кораблевождения. Правда, некоторые исторические факты, приведенные в поэме, сомнительны, географические сведения – туманны. Тем не менее «Одиссея» является настоящей энциклопедией географических представлений древних греков. Где побывал Одиссей во время своих странствований? Есть все основания предполагать, что в поэме описано реальное путешествие – одно ил и несколько – древних мореплавателей по Средиземному и Черному морям. Многие исследователи пытались вычертить его маршрут. Одной из наиболее разработанных и даже проверенных на собственном опыте является гипотеза известного ирландского путешественника и исследователя Тима Северина. Он пытался воспроизвести путешествие Одиссея, отправившись в плавание с командой из 13 человек на 18-метровой галере «Арго» – точной копии древнегреческого судна. По мнению Северина, Одиссей, отойдя от берегов Малой Азии, повел свои корабли на северо-запад вдоль побережья Фракии. Беды начались за мысом Малея, юго-восточным «клыком» Пелопоннеса – это последняя точка, до которой можно проследить его путь, опираясь на географические реалии, содержащиеся в тексте Гомера. От Малеи штормовые ветры помчали Одиссея на юг: «Девять дней гнали меня проклятые ветры через море, кишащее рыбой. Но на десятый день прибыли мы в страну лотофагов». Десять дней – вполне реальный срок для того, чтобы при скорости от 1,5 до 2 узл ов в час добраться от Пелопоннеса до побережья Киренаики, где большинство современных исследователей помещают страну лотофагов. Штормовые ветры сбили Одиссея с курса, но при этом солнце, звезды и волнение на море указывали опытным мореплавателям направление дрейфа. Как только улучшилась погода, они могли проследовать тем же путем обратно до мыса Малея, как поступали позднее греческие мореплаватели, возвращаясь из Киренаики. Их путь лежал через остров Крит. Где-то на его побережье Одиссей и его спутники встретились с циклопами: в местном фольклоре до сих пор важное место занимают истории о великанах-людоедах. Впрочем, привязка к Криту вовсе не окончательна: по свидетельству Тима Северина, во многих уголках Эгейского моря и даже у берегов моря Черного местные жители, указывая на огромные валуны возле берега, говорили путешественнику: «Эти камни бросали циклопы в Одиссея». В Сугие, на южном берегу Крита, Тиму Северину показывали пещеру, связанную с легендами о циклоп ах. Она так и называется – пещера Циклопов. По преданию, великаны держали в ее подземных залах свои стада, насчитывавшие тысячи овец. Сходство пещеры с описанной Гомером поразило путешественника: «Огромный скальный обломок почти прикрывал вход. Сводчатая крыша высоко над головой была закопчена дымом бесчисленных пастушьих костров. Свежая вода капала с потолка в емкость, выдолбленную из полена, здесь также был выложенный из грубых камней загон, где доили овец». Следующая остановка Одиссея была на острове Эола, повелителя ветров. По мнению Тима Северина, гомеровскому описанию этого острова более всего соответствует остров Грабуза в северо-западной оконечности Крита. Скалы здесь будто сложены человеческими руками, а лучи заходящего в море солнца придают им такой характерный сочный красно-коричневый оттенок, что можно вспомнить о бронзовой стене, опоясывающей остров, которую описывал Гомер. Древние греки называли этот остров Корикосом, что в переводе означает «кожаный мешок» – напоминание о подаренном Эолом Одиссею кожаном мешке с запакованными в него бурями. Если, отправляясь отсюда, Одиссей избрал кратчайший путь домой, то он мог пойти только на север. Взяв курс к северу от Грабузы, «Арго» Тима Северина отыскал «бухту лестригонов». Как повествует Гомер, она представляла собой залив, закрытый со всех сторон сплошным кольцом обрывистых скал, а «при входе стояли друг против друга два утеса, оставляя лишь узкий пролив». Невдалеке от полуострова Мани команда Тима Северина обнаружила удивительный залив Мехапос. «Два скальных массива закрывали вход в округлый водоем, достаточно обширный, чтобы там поместились галеры Одиссея. Утесы метров 30 высотой зловеще нависали над ним… В самой бухте, казалось, не хватало воздуха – она была замкнутой, воздух над ней – душным и каким-то безжизненным…» Вырвавшись из этой бухты, единственный корабль Одиссея, спасшийся от нападения лестригонов, достиг острова Эя, где обитала в олшебница Цирцея. Ключом к разгадке тайны этого острова Северин считает эпизод, когда Цирцея посылает Одиссея и его товарищей в царство мертвых, к слепому прорицателю Тиресию. После дня плавания они попали в устье реки А*censored*он. Там они высадились на берег и поднялись вверх по реке до ее слияния с реками Пирифлегетон – Рекой Пылающего Огня и Коцитом – Рекой Плача. Здесь у подножия огромной скалы Одиссей совершил жертвоприношение и беседовал с тенью Тиресия. Цирцея указала Одиссею путь домой: вначале он должен был плыть до острова сирен, а затем либо идти через сходящиеся скалы, либо проскочить по узкому проливу между Сциллой и Харибдой. Говоря современным языком, волшебница давала указания Одиссею, как добраться до Итаки, минуя остров Лефкас, находящийся в 24 милях к югу от реки А*censored*он. Первый вариант – плыть открытым морем мимо островка Сесула, который действительно напоминает сходящиеся скалы: он представляет собой утес, разделенный надвое вертикальной трещиной ши риной примерно метра три, плоские стенки которой уходят под воду на глубину около 30 метров. Второй вариант пути – пробираться по узкому проливу между островом Лефкас и материком, мимо мыса Сцилла. Над проливом возвышается гора Лемия, что в переводе означает «чудовище», в ней же есть упомянутая в поэме пещера. Харибдой же может быть отмель с выходом скальных пород на поверхность, окруженная пенящимися бурунами. Но где же тогда обитали сирены? По мнению Тима Северина – на северной оконечности острова Лефкас, там, где сейчас стоит небольшой городок Гирапетра («Вращающиеся скалы»). На картах здесь обозначены три древних могильных холма, которые вполне можно ассоциировать со скопищем скелетов, описанным Гомером. Далее Одиссей высадился на острове Тринакрия. Прототипом его мог послужить остров Меганизи: если приближаться к нему с севера, то можно увидеть три возвышенности, стоящие одна за другой. Где-то в этих местах корабль Одиссея разбило бурей, а самого путешественника течение выбросило на остров Огигия, где он семь лет провел в плену у нимфы Калипсо. Но на современных картах тоже существует остров Огигия, и, как считает Северин, нет никаких оснований отказывать ему в праве считаться тем самым «гомеровским» островом!

Царством феакийцев, являющимся следующим пунктом путешествия Одиссея, традиционно считается остров Корфу, и здесь Тим Северин не видит никаких других вариантов. А вот царство Одиссея, по его мнению, находилось не на Итаке, а на юго-западном побережье острова Корфу. Со всеми этими вводами можно соглашаться или не соглашаться, но как бы то ни было, реконструкция Тима Северина не просто создана умом ученого или прочувствована сердцем романтика, но и пройдена физически в условиях, приближенных к тем, в которые был поставлен Одиссей…<>