Главная / Грамматика / Я целый день бродил в лесу. Три "вечерних сказки" льва и ирины токмаковых. Тема юмора и сатиры

Я целый день бродил в лесу. Три "вечерних сказки" льва и ирины токмаковых. Тема юмора и сатиры

Не берусь утверждать, что знаю все варианты иллюстраций Льва Токмакова к "Вечерней сказке" Ирины Токмаковой. Но сегодня захотелось перечитать ее и сравнить рисунки хотя бы в тех трех книгах, что оказались под рукой.
Отдельными изданиями "Вечерняя сказка" выходила в серии "Мои первые книжки" - в 1968-м и 1983-м году.

Чуть более ранний вариант иллюстраций встретила в сборнике "Карусель" 1967-го года:

В сборнике 1967-го года на 8-ми страницах, отведенных под сказку, главное - стремительное движение. Сначала - порыв к нему, который уже чувствуется в быстром наклоне главного героя (типичного интеллигента 60-х годов). Этот наклон - та диагональ, на которой строится вся композиция разворота:

На следующих страницах предвестники движения и тревоги - взметнувшиеся занавески на окне:

На третьем развороте все подчинено движению. Насупленные в полете совы и совершенно потрясающая силуэтная картинка:

Движение завершается хлопком распахнутой двери и порывистым жестом взрослого героя:

Ярко, лаконично, закончено.

В "Вечерней сказке" 1968-го года 16 страниц и, несмотря на присутствие только двух цветов - черного и белого, значительно больше лирических оттенков. Деревенский вечер, прогулка по лесу... С такой тихой ноты начинается книга:

И главный герой - не стремительный молодой интеллигент, а близорукий чудак в толстых очках, стекла которых поблескивают в вечернем свете:

А сказка почти не похожа на сказку, настолько реальна ее обстановка:

Обратите внимание на мальчика Женьку. В изданиях 60-х годов года он обычный веселый сорванец:

В книжке 1968-го года нашлось место и диалогу чудака с дятлом, мышкой и кротом:

А вот и его бег из дремучего вечернего леса к огонькам деревни:

Последний разворот почти повторяет рисунок из сборника "Карусель", но как изломаны движения чудака, в них нет той цельности порыва, что мы видели раньше:

Книга 1983-го года сделана в совсем другой манере.Главный герой - современный "турист" в бейсболке и с фотоаппаратом. А Женька уже не сорванец, а самый настоящий капризуля. И сказка настоящая, такая игрушечная и теплая.

Сегодня, 3 марта, День Рождения детского поэта и прозаика Ирины Токмаковой, 83 года - это вам не шутка!:)
Сов в её стихах в много. Но сегодня запощу только это.

Я целый день бродил в лесу.
Смотрю – уж вечер на носу.
На небе солнца больше нет,
Остался только красный след.
Примолкли ели, дуб уснул.
Во мгле орешник потонул.
Затихла сонная сосна.
И наступила тишина.
И клёст молчит, и дрозд молчит,
И дятел больше не стучит.
Вдруг слышу – ухнула сова,
Да так, что вздрогнула листва:
– Уху! Уходит время зря,
Потухла на небе заря.
Давай утащим крикуна,
Пока не вылезла луна. –
Другая буркнула в ответ:
– Я не доела свой обед. –
И снова первая: – Уху!
Ты вечно мелешь чепуху.
Мы не успеем долететь:
Ведь могут двери запереть.
Бросай обед, летим сейчас.
Возьмём его - и кончен сказ.

Раздвинул ветки я плечом
И крикнул: – Совы, вы о чём?

Почистив клюв, одна из них
Мне отвечала за двоих:
– На свете странный мальчик есть.
Он сам умеет кашу есть,
Линкор умеет рисовать
И злых собак дрессировать.
Но только скажут: «Спать пора!» –
Он рёв заводит до утра:

«Не гасите огня,
Не просите меня,
Всё равно не усну,
Всю постель переверну,
Не желаю,
не могу,
Лучше к совам
убегу...»
Мы рассудили: так и так,
Раз этот маленький чудак
Ночами не желает спать,
Ему совёнком надо стать.
В дупло мальчишку отнесём,
Пять страшных слов произнесём,
Дадим волшебную траву
И превратим его в сову.-
Тут совы с веток поднялись
И в тьму ночную унеслись.

Я знал, куда они летят,
Кого заколдовать хотят!
Ведь это Женька, мой сосед,
Ему пять с половиной лет,
А он все ночи напролёт
Кричит, буянит и ревёт:

«Не гасите огня,
Не просите меня,
Всё равно не усну,
Всю постель переверну,
Не желаю,
не могу,
Лучше к совам
убегу...»

Как этих сов опередить?
Как Женьку мне предупредить?
Никто не сможет мне помочь:
Совсем темно, настала ночь.
Тумана дымка поднялась,
На небе звёздочка зажглась…

Я дятла кинулся будить:
– Послушай, дятел, как мне быть?
Мой лучший друг попал в беду,
А я дороги не найду… –

Подумал дятел, помолчал
И головою покачал:
– Никак ума не приложу.
Слетаю мышку разбужу. –
Сейчас же прибежала мышь
И пропищала: – Что грустишь?
Ведь мой знакомый старый крот
Прорыл прямой подземный ход.
Ты можешь прямиком идти,
Там не собьёшься ты с пути. –
И, несмотря на темноту,
Бегом помчался я к кроту.
Но здесь опять ждала беда:
Ход шириною был с крота!
Ну как в дорогу я пущусь,
Когда я в нём не умещусь?
Придётся поверху брести,
Да как во тьме тропу найти?
Тут не помогут мне очки…
Но дятел крикнул: – Светлячки! –
И прилетели светлячки,
Такие добрые жучки,
И сразу отступила мгла,
И я помчался как стрела,
Как скороход,
как вертолёт,
Как реактивный самолёт!

Вот я и дома. Раньше сов!
Знакомый Женькин слышу рёв:

Я крикнул: – Женька, брат, беда!
Ведь две совы летят сюда!
Вот заварил ты кутерьму! –
И всё я рассказал ему.
И Женька сразу замолчал,
Как будто в жизни не кричал.
И больше он по вечерам
Не поднимает тарарам.
Как только скажут: «Спать пора!» -
Он засыпает до утра.
А совы по ночам не спят:
Капризных стерегут ребят.

иллюстрации Льва Токмакова.

По случаю вспомнила вторую любимую детскую сказку (первая - "Бука" - "Темно за окошком, ни звука, луна из-за леса встает... Седая, лохматая Бука с мешком по дороге идет. Слетают с плеча ее совы...").
Сохраняю, чтоб не потерять)).

Раздвинул ветки я плечом
И крикнул: – Совы, вы о чём?

Почистив клюв, одна из них
Мне отвечала за двоих:
– На свете странный мальчик есть.
Он сам умеет кашу есть,
Линкор умеет рисовать
И злых собак дрессировать.
Но только скажут: «Спать пора!» –
Он рёв заводит до утра:

Я дятла кинулся будить:
– Послушай, дятел, как мне быть?
Мой лучший друг попал в беду,
А я дороги не найду… –

Вот я и дома. Раньше сов!
Знакомый Женькин слышу рёв:

Вот так всегда бывает: ищешь что-нибудь по родственникам и знакомым кролика лет 10, а спросить у дяди Гугла - приходит в голову по истечении срока давности.

Ура! Нашлась любимая книга молодого Эмиля!
Для всех настало весёлое времечко!

**************************************** ******************************
Ирина Токмакова,
"Вечерняя сказка", 1983 г.

Я целый день бродил в лесу,
Смотрю – уж вечер на носу.
На небе солнца больше нет,
Остался только красный след
Примолкли ели, дуб уснул.
Во мгле орешник утонул.
Затихла сонная сосна
И наступила тишина:
И клест молчит, и дрозд молчит,
И дятел больше не стучит.
Вдруг слышу – ухнула сова,
Да так, что дрогнула листва:
– Уху! Уходит время зря,
Потухла на небе заря,
Давай утащим крикуна,
Пока не вылезла луна. –
Вторая буркнула в ответ:
– Я не доела свой обед. –
И снова первая: – Уху!
Ты вечно мелешь чепуху.
Мы не успеем долететь,
Ведь могут двери запереть.
Бросай обед, летим сейчас,
Возьмем его и кончен сказ.

Раздвинул ветки я плечом
И крикнул: –Совы, вы о чем?

«Не гасите
огня,
Не просите
меня,
Все равно
не усну,
Всю постель
переверну,
Не желаю,
не могу,
Лучше к совам
убегу...»

Мы рассудили: так и так,
Раз этот маленький чудак
Ночами не желает спать,
Ему совенком надо стать.
В дупло мальчишку принесем,
Пять страшных слов произнесем,
Дадим волшебную траву
И превратим его в сову. –
Тут совы с веток поднялись
И в тьму ночную унеслись.

Я знал куда они летят,
Кого заколдовать хотят!
Ведь это Женька, мой сосед,
Ему пять с половиной лет,
А он все ночи напролет
Кричит, буянит и ревет:

Как этих сов опередить?
Как Женьку мне предупредить?
Никто не сможет мне помочь:
Совсем темно, настала ночь.
Тумана дымка поднялась,
На небе звездочка зажглась…

Я дятла кинулся будить:
– Послушай, дятел, как мне быть?
Мой лучший друг попал в беду,
А я дороги не найду…–

Подумал дятел, помолчал
И головою покачал:
– Никак ума не приложу,
Слетаю мышку разбужу. –
Сейчас же прибежала мышь
И пропищала: –Что грустишь?
Ведь мой знакомый старый крот
Прорыл прямой подземный ход.
Ты можешь прямиком идти,
Там не собьешься ты с пути. –
И, несмотря на темноту,
Бегом помчался я к кроту.
Но здесь ждала меня беда:
Ход шириною был с крота!
Ну как в дорогу я пущусь,
Когда я в нем не помещусь?
Придется по верху брести,
Да как во тьме тропу найти?
Тут не помогут мне очки…
Но дятел крикнул: – Светлячки! –
И прилетели светлячки,
Такие добрые жучки,
И сразу отступила мгла,
И я помчался как стрела,
Как скороход,
как вертолет,
Как реактивный самолет!

Вот я и дома. Раньше сов!
Обычный Женькин слышу рев:

Я крикнул: – Женька, брат, беда!
Ведь две совы летят сюда!
Вот заварил ты кутерьму! –
И все я рассказал ему.
И Женька сразу замолчал,
Как будто в жизни не кричал.
И больше он по вечерам
Не поднимает тарарам.
Как только скажут: «Спать пора!»
Он засыпает до утра.
А совы по ночам не спят:
Капризных стерегут ребят.

Ирина Петровна Токмакова (род. в 1929) принадлежит к тому поколению поэтов, которое пришло в детскую литературу в 50-е годы. Она избрала один из труднейших участков - литературу для дошкольников.

Писать она пыталась рано, еще в школьные годы; первые стихи были одобрены поэтом В. Лебедевым-Кумачом. Началом своей творческой биографии поэтесса считает 1958 г., когда в журнале «Мурзилка» был напечатан первый стихотворный перевод шведских народных песенок для детей.

Первый отдельный сборник Токмаковой «Водят пчелы хоровод» появился в I960 г. Это был пересказ народных песенок, сделанный весело, с задорными и лукавыми интонациями.

В 1962 г. выходит из печати сборник «Крошка Вилли-Винки» с пересказами народных шотландских песенок, выполненных в лучших традициях поэтических переводов, утвержденных в детской советской литературе еще в 20-30-е годы К. Чуковским и С. Маршаком. Образ гнома Вилли-Винки, сказочного, но шаловливого и веселого, как ребенок, удался поэтессе так, как будто он всецело 5ыл создан ее творческой фантазией.

Тогда же, в 1962 г. был издан первый сборник оригинальных стихотворений И. Токмаковой - «Деревья». В нем - девять стихотворных зарисовок о яблоньке, березе, соснах, елях, пихте, осинке, иве, дубе, рябине. Даются не просто описания деревьев, наиболее распространенных на значительной территории нашей страны. Каждое дерево как бы включено в сферу жизни ребенка. С яблонькой хочется подружиться («Я надела платьице с белою каймой. Маленькая яблонька, подружись со мной»). Осинку нужно согреть («Дайте осинке пальто и ботинки, надо согреться бедной осинке»). У дуба можно поучиться выносливости («Кто сказал, что дубу страшно простудиться? Ведь до поздней осени он стоит зеленый. Значит, дуб выносливый, значит, закаленный»). Метафоры и сравнения просты, непосредственны, лаконичны: ива плачет, как маленькая девочка, которую дернули за косичку; ели-бабушки слушают, молчат, смотрят на «внучат» - маленькие елочки; березa, если бы ей дали расческу, заплетала бы по утрам косичку. Таким образом, метафоры перерастают в олицетворения, близкие и понятные детям.

За книгой «Деревья» последовали сборники «Звенелки», «Где спит рыбка», «Зернышко», «Вечерняя сказка», «Поехали», «Котята», «Кукареку», «Весело и грустно». С. Маршак, оценивая первые творческие шаги поэтессы, отмечал, что в ее стихах есть непосредственное чувство, фантазия и словесная игра; стройность и законченность формы.

В 1967 г. вышел сборник «Карусель», в котором было опубликовано основное из написанного Токмаковой за десять лет. И. Токмакова становится признанным мастером поэзии для дошкольников.

Одним из любимых жанров И. Токмаковой является литературная сказка . «Вечерняя сказка», «Кукареку», «Букваринск», «Котята» стали добрым вкладом поэтессы в воспитание детской души.

«Вечерняя сказка» (1965) вобрала в себя, с одной стороны, традиции литературных сказок , а с другой - фольклорные : в ней угадываются элементы колыбельных песен и волшебных сказок.

Активная роль принадлежит рассказчику. Функцию зачина выполняют строки:

Я целый день бродил в лесу,

Смотрю - уж вечер на носу.

На небе солнца больше нет,

Остался только красный след

Примолкли ели.

Дуб уснул.

Во мгле орешник потонул.

Затихла сонная сосна.

И наступила тишина:

И клест молчит, и дрозд молчит,

И дятел больше не стучит.

Эти строки создают определенное настроение, способствующее восприятию сказочной ситуации. Здесь нет еще открыто выраженных сказочных образов, но все соседствует с ними, все - на границе между метафорой, олицетворением и антропоморфизацией: ели притихли, дуб уснул, сосна сонно притихла. Ребенок как будто переносится в сказочный лес, который должен ожить и заговорить. И он оживает: ухнула и заговорила сова:

Уху! Уходит время зря,

Потухла на небе заря.

Давай утащим крикуна,

Пока не вылезла луна.

Ей ответила вторая. Разговор сов служит завязкой сказочной ситуации. Рассказчик узнает, что совы собираются украсть и превратить в совенка мальчика Женю, который не спит по ночам и, капризничая, кричит:

- Не гасите огня,

Не просите меня,

Все равно

Всю постель

Переверну,

Не желаю,

Лучше к совам

Мальчик этот - сосед рассказчика. Ему пять с половиной лет, он сам умеет есть кашу, рисовать линкор, дрессировать злых собак. Единственный недостаток этого «странного мальчика» - тот, что он «все ночи напролет кричит, буянит и ревет».

Рассказчик, являющийся и героем сказки, хочет спасти Женю - опередить сов. Совы - антагонисты героя в сказке. Но есть и друзья , волшебные помощники. Это дятел, мышь, крот, светлячки , которые все вместе помогают рассказчику найти дорогу в темном лесу и прибежать домой раньше сов. Сказочное испытание завершается благополучно, развязка проста : как только Женя узнал, что совы хотят его заколдовать, он сразу замолчал и с тех пор «как только скажут: «Спать пора», он засыпает до утра».Концовка : «А совы по ночам не спят, капризных стерегут ребят» - не выводит из сказочной ситуации, сохраняя ее как назидание капризным детям, аналогичное тому, что встречается в колыбельных песнях, наподобие «придет серенький волчок, он ухватит за бочок и утащит во лесок».

Итак, в «Вечерней сказке» есть эволюция сказочного фольклора и развитие традиций литературной, авторской сказки . pa ее, как можно убедиться, восходит к композиции народных сказок (зачин, мотив путешествия героя, свой и чужой, антагонистический мир, сказочное испытание, концовка). В то же время в сказке четко проявляется авторская индивидуальность . Прежде всего она выражается в ритме стиха , в его подвижности, изменчивости в зависимости от ситуационных поворотов и характеристики персонажей. То это ритм колыбельной песни (в зачине, например), то наполненный аллитерациями прерывистый ритм (в диалоге сов), то протяжный ритм плача (трижды повторенный монолог мальчика). Необычно дан и образ героя . Это одновременно и герой, и рассказчик, поэтому нет его характеристики со стороны, чужими глазами. Ребенок сам приходит к выводу о том, что это добрый, отзывчивый человек. Трансформирован и мотив путешествия : герой бродит по лесу, не имея определенной цели,- она появляется позже, когда совы раскрывают ему свой замысел.

В 1980 г. был опубликован сборник «Летний ливень », в который вошли лучшие произведения Токмаковой, созданные за двадцать лет работы . Книга состоит из нескольких разделов. В одном - стихотворения из сборников «Деревья», «Зернышко», «Где спит рыбка», «Весело и грустно», «Разговоры»; в другом - стихотворные сказки («Вечерняя сказка», «Кукареку», «Сказка о Сазанчике», «Котята»); в третьем - прозаические повести «Ростик и Кеша», «Аля, Кляксич и буква «А».

Несправедливость взрослых по отношению к ребенку - очень серьезный конфликт, который разрабатывается поэтессой в таких стихотворениях, как «Это ничья кошка», «Я ненавижу Тарасова», «Как пятница долго тянется», «Я могу и в углу постоять». Но и здесь поэзия Токмаковой не утрачивает присущей ей мажорности. Только характер мажорности меняется.

Раньше она была наивным приятием всех новых впечатлений: «Маленькая яблонька, подружись со мной!»; «Рыбка, рыбка, где ты спишь?»; «По мосточку пойдем, в гости к солнышку придем». Теперь это активное проявление маленьким человеком своей позиции: «Но он же совсем взрослый - не мог он неправду сказать!»; Я ненавижу Тарасова. Пусть он домой уходит!»; «Я не брал эту запонку красную, ну зачем говорите напрасно вы!». Стихи Токмаковой полны внутреннего движения, даже когда они, как в приведенных примерах, представляют собой монологи лирического героя.

Поэзия Токмаковой была диалогична, как отмечала критика, уже в раннем периоде: вопросы и ответы, загадки и отгадки - характерная особенность ее мастерства:

Кто сказал, что дубу страшно простудиться?

Ведь до поздней осени он стоит зеленый...

В зрелых стихах поэтессы диалогичность становится полемической, меняется ее наполняемость:

Это ничья кошка,

Имени нет у нее.

У выбитого окошка

Какое ей тут житье.

Холодно ей и сыро.

У кошки лапа болит.

А взять ее в квартиру

Соседка мне не велит.

В каждой строке полемика с бездушием: боль за «ничью» кошку, протест против тех, кто обижает слабых. Поэзия Токмаковой - гуманистическая поэзия , она пробуждает активную доброту, развивается в русле тех нравственных идей, которые были присущи и устному творчеству народа, и классической литературе.

Проза составляет своеобразный раздел творчества Токмаковой. Повести «Сосны шумят», «Ростики Кеша» , сказочная повесть «Аля, Кляксич и буква «А» , поэтические очерки «Далеко - Нигерия» и «Синие горы, золотые равнины» прочно привлекли внимание детей.

Творческое дарование Ирины Токмаковой многогранно и тем важнее то, что основной адресат ее книг - ребенок дошкольного возраста. Это придает целеустремленность и глубину ее поэтическому поиску, продолжающемуся более четверти века.

ТЕМА ЮМОРА И САТИРЫ.

Я целый день бродил в лесу. Три "вечерних сказки" льва и ирины токмаковых. Тема юмора и сатиры

Восстановление пароля