ВходДевушка которая разрушала воздушные замки читать онлайн. Книга девушка, которая взрывала воздушные замки читать онлайн. Стиг ЛарссонДевушка, которая взрывала воздушные замки
В американской Гражданской войне принимало участие около шестисот женщин. Они завербовались в армию, переодевшись в мужскую одежду. Голливуд явно упустил некий фрагмент истории - или, может быть, эта тема слишком неприятна в идеологическом плане? Женщины, пренебрегающие границами половых различий, всегда с трудом завоевывали себе место в исторических трудах, но нигде граница эта не видна столь отчетливо, как в вопросе военных действий и применения оружия.
Однако история от античности до наших дней содержит многочисленные упоминания об амазонках - женщинах-воительницах. В тех случаях, когда воительницы являются королевами, то есть представительницами правящего класса, эти примеры всем известны. Дело в том, что политика престолонаследования, каким бы неприятным это ни казалось, регулярно возводит на престол ту или иную женщину. Поскольку ход истории не проявляет снисходительности к полу и войны случаются даже тогда, когда правителем страны оказывается женщина, королевам-воительницам приходится выступать в той же роли, что и Черчилль, Сталин, Рузвельт и им подобные, а исторические книги оказываются вынуждены отвести им место на своих страницах. Семирамида из Ниневии, создавшая ассирийское государство, и Боадицея (Боудикка), возглавившая одно из самых кровавых восстаний коренных британцев против римлян, - это лишь два примера. Последней, кстати, установлен памятник возле моста через Темзу, напротив Биг-Бена. Навестите ее, если окажетесь поблизости.
В то же время женщин, которые сражались как простые солдаты, брали в руки оружие и служили наравне с мужчинами, исторические книги обычно обходят молчанием. Тем не менее таковые всегда существовали. И теперь еще едва ли хоть одна война обходится без участия женщин.
Глава
01
Пятница, 8 апреля
Когда сестра Ханна Никандер разбудила доктора Андерса Юнассона, на часах было около половины второго ночи.
Что случилось? - растерянно спросил он.
К нам летит вертолет. Двое пациентов. Пожилой мужчина и молодая женщина. У нее огнестрельные ранения.
Ясно, - устало сказал Андерс Юнассон.
Он чувствовал себя совсем сонным, хоть и вздремнул всего каких-нибудь полчаса. В эту ночь ему выпало дежурить в отделении неотложной помощи Сальгренской больницы Гётеборга. Вечер выдался на редкость тяжелым. После того как он в 18.00 заступил на дежурство, больница приняла четверых, пострадавших при лобовом столкновении автомобилей возле городка Линдуме. Один из них находился в критическом состоянии, а у одного констатировали смерть почти сразу после поступления. Еще Андерс Юнассон оказал помощь официантке, ошпарившей ногу на кухне какого-то ресторана с Авеню, а также спас жизнь четырехлетнему мальчугану, который проглотил колесо от игрушечного автомобиля и был доставлен в больницу без признаков дыхания. Далее он успел перебинтовать девочку, угодившую на велосипеде в яму. Дорожные службы не нашли ничего лучшего, как вырыть яму на съезде с велосипедной дорожки, а кто-то вдобавок сбросил в яму ограждение. На лицо девочке наложили шов из четырнадцати стежков, и ей потребуются два новых передних зуба. Еще Юнассон пришил кусочек большого пальца столяру-любителю, который тот отсек себе рубанком.
К одиннадцати часам количество нуждающихся в неотложной помощи уменьшилось. Доктор совершил обход и проверил состояние пациентов, доставленных раньше и уже успевших отправиться в комнату отдыха, чтобы попытаться немного прийти в себя. Дежурство продолжалось до 6.00, и Андерсу Юнассону редко удавалось заснуть, даже если никого не доставляли на «скорой», но в эту ночь он почти мгновенно отключился.
Сестра Ханна Никандер подала ему кружку чая. Никаких подробностей о прибывающих пациентах она узнать пока не успела.
Андерс Юнассон покосился в окно и увидел в стороне моря мощные вспышки молний. Вертолет явно успел вылететь в последнюю минуту. Внезапно начался сильный дождь - на Гётеборг обрушилась непогода.
Стоя у окна, он услышал шум мотора и увидел, что к посадочной площадке приближается раскачиваемый шквалистым ветром вертолет. Затаив дыхание, Андерс Юнассон напряженно следил за тем, как летчик с трудом сохраняет контроль над машиной. Затем вертолет пропал из его поля зрения, и он услышал, что мотор сбавил обороты. Сделав глоток чая, доктор отставил кружку.
Носилки Андерс Юнассон встретил у входа в отделение неотложной помощи. Другой дежурный врач, Катарина Хольм, занялась тем пациентом, которого ввезли первым, - пожилым мужчиной с сильно изувеченным лицом. Доктору Юнассону досталась вторая пострадавшая - женщина с огнестрельными ранениями. Он быстро осмотрел ее, воспользовавшись окуляром, и констатировал, что перед ним девушка, на вид не более двадцати лет, сильно перепачканная землей и кровью, с тяжелыми повреждениями. Приподняв плед, в который ее закутала Служба спасения, он заметил, что раны на бедре и плече кто-то заклеил широким серебристым скотчем, и счел это на редкость здравой мыслью: скотч удерживал бактерии снаружи, а кровь внутри. Пуля вошла с внешней стороны бедра и прошила мышечную ткань насквозь. Затем он приподнял плечо девушки и определил место входа второй пули - в спине. Выходное отверстие отсутствовало, следовательно, пуля застряла где-то в плече. Андерс Юнассон понадеялся, что легкое не задето, и поскольку крови в полости рта он не обнаружил, то сделал вывод, что, вероятно, обошлось.
Рентген, - сказал он ассистирующей медсестре. Более подробных объяснений не требовалось.
Под конец Андерс Юнассон разрезал повязку на голове девушки, наложенную персоналом Службы спасения. Нащупав пальцами входное отверстие и поняв, что девушка ранена в голову, он похолодел. Выходное отверстие здесь тоже отсутствовало.
Андерс Юнассон на секунду остановился и посмотрел на девушку. Ему вдруг стало не по себе. Он часто сравнивал себя с вратарем, стоявшим между пациентом и похоронным бюро «Фонус». На его рабочем месте ежедневно появлялись люди в разном состоянии, но с одной и той же целью - получить помощь. Среди них встречались семидесятичетырехлетние тетеньки, у которых останавливалось сердце прямо посреди крупнейшего торгового центра «Нурдстан», четырнадцатилетние мальчики, протыкавшие себе левое легкое отверткой, и шестнадцатилетние девушки, наевшиеся таблеток экстази, а затем танцевавшие по восемнадцать часов и падавшие замертво с посиневшими лицами. Встречались жертвы производственных травм и разного рода насилия. Попадались малыши, атакованные бойцовскими собаками на площади Васаплатсен, и рукастые мужчины, собиравшиеся лишь подпилить несколько досок электропилой «блэк-и-декер» и случайно разрезавшие себе запястье до мозговой трубчатой кости.
Стиг Ларссон
Девушка, которая взрывала воздушные замки
Интермеццо в коридоре
В американской Гражданской войне принимало участие около шестисот женщин. Они завербовались в армию, переодевшись в мужскую одежду. Голливуд явно упустил некий фрагмент истории - или, может быть, эта тема слишком неприятна в идеологическом плане? Женщины, пренебрегающие границами половых различий, всегда с трудом завоевывали себе место в исторических трудах, но нигде граница эта не видна столь отчетливо, как в вопросе военных действий и применения оружия.
Однако история от античности до наших дней содержит многочисленные упоминания об амазонках - женщинах-воительницах. В тех случаях, когда воительницы являются королевами, то есть представительницами правящего класса, эти примеры всем известны. Дело в том, что политика престолонаследования, каким бы неприятным это ни казалось, регулярно возводит на престол ту или иную женщину. Поскольку ход истории не проявляет снисходительности к полу и войны случаются даже тогда, когда правителем страны оказывается женщина, королевам-воительницам приходится выступать в той же роли, что и Черчилль, Сталин, Рузвельт и им подобные, а исторические книги оказываются вынуждены отвести им место на своих страницах. Семирамида из Ниневии, создавшая ассирийское государство, и Боадицея (Боудикка), возглавившая одно из самых кровавых восстаний коренных британцев против римлян, - это лишь два примера. Последней, кстати, установлен памятник возле моста через Темзу, напротив Биг-Бена. Навестите ее, если окажетесь поблизости.
В то же время женщин, которые сражались как простые солдаты, брали в руки оружие и служили наравне с мужчинами, исторические книги обычно обходят молчанием. Тем не менее таковые всегда существовали. И теперь еще едва ли хоть одна война обходится без участия женщин.
Когда сестра Ханна Никандер разбудила доктора Андерса Юнассона, на часах было около половины второго ночи.
Что случилось? - растерянно спросил он.
К нам летит вертолет. Двое пациентов. Пожилой мужчина и молодая женщина. У нее огнестрельные ранения.
Ясно, - устало сказал Андерс Юнассон.
Он чувствовал себя совсем сонным, хоть и вздремнул всего каких-нибудь полчаса. В эту ночь ему выпало дежурить в отделении неотложной помощи Сальгренской больницы Гётеборга. Вечер выдался на редкость тяжелым. После того как он в 18.00 заступил на дежурство, больница приняла четверых, пострадавших при лобовом столкновении автомобилей возле городка Линдуме. Один из них находился в критическом состоянии, а у одного констатировали смерть почти сразу после поступления. Еще Андерс Юнассон оказал помощь официантке, ошпарившей ногу на кухне какого-то ресторана с Авеню, а также спас жизнь четырехлетнему мальчугану, который проглотил колесо от игрушечного автомобиля и был доставлен в больницу без признаков дыхания. Далее он успел перебинтовать девочку, угодившую на велосипеде в яму. Дорожные службы не нашли ничего лучшего, как вырыть яму на съезде с велосипедной дорожки, а кто-то вдобавок сбросил в яму ограждение. На лицо девочке наложили шов из четырнадцати стежков, и ей потребуются два новых передних зуба. Еще Юнассон пришил кусочек большого пальца столяру-любителю, который тот отсек себе рубанком.
К одиннадцати часам количество нуждающихся в неотложной помощи уменьшилось. Доктор совершил обход и проверил состояние пациентов, доставленных раньше и уже успевших отправиться в комнату отдыха, чтобы попытаться немного прийти в себя. Дежурство продолжалось до 6.00, и Андерсу Юнассону редко удавалось заснуть, даже если никого не доставляли на «скорой», но в эту ночь он почти мгновенно отключился.
Сестра Ханна Никандер подала ему кружку чая. Никаких подробностей о прибывающих пациентах она узнать пока не успела.
Андерс Юнассон покосился в окно и увидел в стороне моря мощные вспышки молний. Вертолет явно успел вылететь в последнюю минуту. Внезапно начался сильный дождь - на Гётеборг обрушилась непогода.
Стоя у окна, он услышал шум мотора и увидел, что к посадочной площадке приближается раскачиваемый шквалистым ветром вертолет. Затаив дыхание, Андерс Юнассон напряженно следил за тем, как летчик с трудом сохраняет контроль над машиной. Затем вертолет пропал из его поля зрения, и он услышал, что мотор сбавил обороты. Сделав глоток чая, доктор отставил кружку.
Носилки Андерс Юнассон встретил у входа в отделение неотложной помощи. Другой дежурный врач, Катарина Хольм, занялась тем пациентом, которого ввезли первым, - пожилым мужчиной с сильно изувеченным лицом. Доктору Юнассону досталась вторая пострадавшая - женщина с огнестрельными ранениями. Он быстро осмотрел ее, воспользовавшись окуляром, и констатировал, что перед ним девушка, на вид не более двадцати лет, сильно перепачканная землей и кровью, с тяжелыми повреждениями. Приподняв плед, в который ее закутала Служба спасения, он заметил, что раны на бедре и плече кто-то заклеил широким серебристым скотчем, и счел это на редкость здравой мыслью: скотч удерживал бактерии снаружи, а кровь внутри. Пуля вошла с внешней стороны бедра и прошила мышечную ткань насквозь. Затем он приподнял плечо девушки и определил место входа второй пули - в спине. Выходное отверстие отсутствовало, следовательно, пуля застряла где-то в плече. Андерс Юнассон понадеялся, что легкое не задето, и поскольку крови в полости рта он не обнаружил, то сделал вывод, что, вероятно, обошлось.
Рентген, - сказал он ассистирующей медсестре. Более подробных объяснений не требовалось.
Под конец Андерс Юнассон разрезал повязку на голове девушки, наложенную персоналом Службы спасения. Нащупав пальцами входное отверстие и поняв, что девушка ранена в голову, он похолодел. Выходное отверстие здесь тоже отсутствовало.
Андерс Юнассон на секунду остановился и посмотрел на девушку. Ему вдруг стало не по себе. Он часто сравнивал себя с вратарем, стоявшим между пациентом и похоронным бюро «Фонус». На его рабочем месте ежедневно появлялись люди в разном состоянии, но с одной и той же целью - получить помощь. Среди них встречались семидесятичетырехлетние тетеньки, у которых останавливалось сердце прямо посреди крупнейшего торгового центра «Нурдстан», четырнадцатилетние мальчики, протыкавшие себе левое легкое отверткой, и шестнадцатилетние девушки, наевшиеся таблеток экстази, а затем танцевавшие по восемнадцать часов и падавшие замертво с посиневшими лицами. Встречались жертвы производственных травм и разного рода насилия. Попадались малыши, атакованные бойцовскими собаками на площади Васаплатсен, и рукастые мужчины, собиравшиеся лишь подпилить несколько досок электропилой «блэк-и-декер» и случайно разрезавшие себе запястье до мозговой трубчатой кости.
Андерс Юнассон составлял их последний рубеж обороны. Именно ему приходилось решать, как действовать, - прими он ошибочное решение, и пациент мог умереть или остаться на всю жизнь инвалидом. Чаще всего он действовал правильно, поскольку проблемы подавляющего большинства пациентов носили совершенно конкретный характер и требовали принятия понятных и конкретных мер; скажем, удар ножом в легкое или раздробление костей в результате автомобильной аварии. Выживет пациент или нет - это зависело от степени тяжести травмы и от умения врача.
Два типа травм Андерс Юнассон ненавидел. Первым были серьезные ожоги, которые почти независимо от принятых мер приводили к пожизненным страданиям. Вторым типом являлись черепно-мозговые травмы.
Лежавшая перед ним девушка могла жить с пулями в бедре и в плече. Но кусочек свинца, засевший у нее в мозгу, представлял собой проблему совершенно иного масштаба. Вдруг он услышал, что сестра Ханна что-то говорит.
Простите?
Это она.
Что вы имеете в виду?
Лисбет Саландер. Девушка, которую уже несколько недель разыскивают за тройное убийство в Стокгольме.
Андерс Юнассон посмотрел на лицо пациентки. Сестра Ханна была права: копию паспортной фотографии этой девушки он, как и все прочие шведы, начиная с Пасхи, регулярно видел на первых страницах газет перед любым табачным киоском. И вот теперь убийцу подстрелили саму, что, пожалуй, по большому счету было справедливо.
Однако его это не касалось. Его работа заключалась в спасении жизни пациента, будь он убийцей трех человек или нобелевским лауреатом. Или даже тем и другим сразу.
Далее началась типичная для отделения неотложной помощи хаотичная, но эффективная деятельность. Дежурный персонал привычно взялся за дело. Оставшуюся одежду Лисбет Саландер разрезали, сестра измерила кровяное давление - 100/70, а он сам тем временем приставил к груди пациентки стетоскоп и стал слушать удары сердца. Они казались относительно регулярными, в отличие от дыхания, бывшего далеко не столь регулярным.
Luftslottet som sprängdes
© Stieg Larsson 2007
The Work is first published by Norstedts, Sweden, in 2007 and the text published by arrangement with Norstedts Agency
© Мурадян К. Е., перевод на русский язык, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2015
* * *
Часть 1
Интермеццо в коридоре
8–12 апреля
Примерно шестьсот женщин принимали участие в американской Гражданской войне. Переодетые в мужскую одежду, они завербовались в армию. Но как получилось, что Голливуд упустил такой эффектный исторический эпизод? Или, может быть, эта тема слишком дискомфортна – с идеологической точки зрения? Женщины, игнорирующие границы гендерных различий, всегда с трудом завоевывают себе место в исторических хрониках. Но особенно отчетливо эта граница обозначается, когда речь идет о военных действиях и применении оружия.
История, от античности до наших дней, многократно упоминает об амазонках – женщинах-воинах. О воительницах-королевах, то есть представительницах правящего класса, знают все. Традиции престолонаследия регулярно возводят на трон ту или иную женщину, хотя порой это вызывает негативную реакцию у определенной части общества. Поскольку война не проявляет снисхождения ни к одному из полов и войны случаются даже тогда, когда во главе страны оказывается женщина, королевам-воительницам приходится выступать в той же роли, что и Черчилль, Сталин, Рузвельт и прочие, а историки вынуждены отвести им место на страницах своих трудов. Семирамида из Ниневии, которая создала Ассирийское царство, и Боадицея, она же Боудикка, возглавившая один из самых кровавых мятежей коренных британцев против Римской империи, – это лишь два примера. Память о ней, кстати, потомки увековечили – ей поставили памятник возле моста через Темзу, напротив Биг-Бена. Не забудьте ее навестить, если окажетесь поблизости.
И в то же время женщины, которые сражались как простые солдаты, брали в руки оружие и служили в армии наравне с мужчинами, редко становились героинями исторических хроник и легенд. Но женщины всегда воевали. И до сих пор ни одна война не обходится без их участия.
Глава 1
Медсестра Ханна Никандер разбудила доктора Андерса Юнассона. Часы показывали около половины второго ночи.
– Что-нибудь случилось? – пробормотал он спросонья.
– К нам летит вертолет с двумя пациентами. Пожилой мужчина и молодая женщина. У последней огнестрельные ранения.
– Все ясно, – устало кивнул Андерс Юнассон.
Он никак не мог окончательно проснуться, хоть и дремал всего-то полчаса, не больше.
В эту ночь врач дежурил в отделении неотложной помощи Сальгренской больницы Гётеборга. А вечер накануне выдался – хуже не придумаешь. После 18.00, когда он заступил на дежурство, в больницу привезли четверых пациентов, пострадавших при лобовом столкновении автомобилей возле городка Линдуме. При этом у одного констатировали смерть почти сразу же после поступления, а другой находился в критическом состоянии.
Потом Андерс Юнассон возился с официанткой, ошпарившей ногу на кухне одного из ресторанов с Авеню, а также реанимировал четырехлетнего мальчика, который проглотил колесо от игрушечного автомобиля – его доставили в больницу без признаков жизни. Далее врач перебинтовал девочку, которая свалилась с велосипеда в яму. А все потому, что дорожные службы умудрились вырыть эту яму на съезде с велосипедной дорожки, но мало того – кто-то еще вдобавок сбросил в яму ограждение. Лицо девочки прошили четырнадцатью стежками, и ей еще потом потребуется заменить два передних зуба. И наконец, Юнассон пришил кусок большого пальца столяру-любителю, поранившемуся рубанком.
К одиннадцати часам вечера поток нуждающихся в экстренной помощи пациентов иссяк. Доктор совершил обход и проверил состояние пациентов, которых привезли раньше и уже отправили в комнату отдыха, чтобы те немного опомнились и взбодрились. Дежурство длилось до 6.00 – обычно Андерсу Юнассону редко удавалось поспать, даже если никого не привозили на «скорой». Но в эту ночь он вырубился в одно мгновение.
Медсестра Ханна Никандер подала ему кружку с чаем. Никаких подробностей о новых пациентах она пока разузнать не успела.
Глядя в окно, ближе к морю Андерс Юнассон увидел яркие вспышки молний. Он подумал, что вертолет успел вылететь лишь в последний момент. Внезапно хлынул ливень – Гётеборг захлестнула непогода.
Стоя у окна, врач услышал шум мотора и увидел, что к посадочной площадке приближается вертолет, раскачиваемый порывистым ветром. Юнассон затаил дыхание, напряженно следя за тем, как летчик с трудом управляет машиной. Затем «вертушка» исчезла из поля его зрения – и доктор услышал, как мотор сбавляет обороты. Сделав глоток чая, доктор отставил кружку.
Андерс Юнассон встретил носилки у входа в отделение неотложки. Его коллега Катарина Хольм, другой дежурный врач, занялась пациентом, которого доставили первым, – мужчиной с изуродованным лицом. Доктор Юнассон занялся второй пострадавшей – женщиной с огнестрельными ранениями. Он бегло осмотрел ее, пользуясь окуляром, и констатировал, что перед ним юная особа, на вид не более двадцати лет, основательно перепачканная землей и кровью, с тяжелыми ранениями. Он приподнял плед, в который ее закутала Служба спасения, и заметил, что раны на бедре и плече кто-то заклеил широкой полосой серебристого скотча. «Какой молодец!» – подумал он. Скотч удерживал заразу снаружи, а кровь – внутри. Пуля проникла в тело с внешней стороны бедра и насквозь прошила мышечную ткань.
Затем он приподнял пациентке плечо и увидел, что вторая пуля вошла через спину. Выходного отверстия не было, значит, свинец застрял где-то в плече. Андерс Юнассон мог только порадоваться, что легкое не задето, и поскольку крови в полости рта не обнаружил, то решил, что, вероятно, все обошлось.
– Рентген, – бросил он ассистирующей медсестре. Одного этого слова было достаточно.
Наконец Андерс Юнассон разрезал повязку на голове пациентки, которую ей наложила бригада Службы спасения. Нащупав пальцами входное отверстие, он осознал, что девушка ранена в голову, – и буквально похолодел. Выходного отверстия не было и здесь.
На миг Андерс Юнассон остановился и взглянул на девушку. И буквально оторопел. Перед ним чередой проходили люди – в разном состоянии, но им всегда требовалась его помощь. Среди них попадались семидесятичетырехлетние тетки, сраженные инфарктом прямо в самом центре торгового комплекса «Нурдстан», четырнадцатилетние мальчишки, которые случайно проткнули себе отверткой левое легкое, шестнадцатилетние девушки, наевшиеся таблеток экстази, а затем протанцевавшие восемнадцать часов и рухнувшие с посиневшими лицами. Попадались пострадавшие от производственных травм и жертвы разного рода насилия, малыши, атакованные бойцовскими собаками на площади Васаплатсен, и неудачливые «самоделкины», мужики, собиравшиеся лишь подпилить несколько досок электропилой «Блэк-энд-Деккер» и случайно раскроившие себе запястье до кости…
Андерс Юнассон часто сравнивал себя с вратарем. В каком-то метафорическом плане, конечно. Он стоял между пациентом и похоронным бюро «Фонус» и являл собою последний рубеж обороны. Именно он принимал решение, что конкретно предпринять и как именно действовать. Его ошибка могла бы стоить пациенту жизни, или, в лучшем случае, пациент мог на всю жизнь остаться инвалидом. Чаще всего из всех возможных вариантов он выбирал единственно верный – поскольку проблемы подавляющего большинства пациентов носили вполне конкретный характер и требовали принятия неотложных и вполне понятных мер. Пациент мог получить, скажем, удар ножом в легкое или раздробить кости в результате автомобильной аварии, а уж выживет он или нет – это зависело и от степени тяжести травм, и от уровня медиков.
Больше всего Андерс Юнассон ненавидел два типа травм. Первый – серьезные ожоги, которые почти независимо от уровня компетенции врачей и предпринятых мер чреваты пожизненными страданиями. И второй – черепно-мозговые травмы.
Девушка, которая лежала перед ним, могла жить с пулями в бедре и в плече. Но пуля, застрявшая у нее в мозге, – это уже проблема другого масштаба…
– Простите?
– Это она.
– Что вы имеете в виду?
– Лисбет Саландер. Девушка, которую уже много недель разыскивают за тройное убийство в Стокгольме.
Андерс Юнассон вгляделся в лицо пациентки. Сестра Ханна права: копию паспортной фотографии этой девушки он, как и все прочие шведы, начиная с Пасхи, регулярно видел на первых полосах газет у каждого табачного киоска. И вот теперь убийцу подстрелили… Что ж, пожалуй, справедливость восторжествовала.
Но его это не касается. Его миссия заключается в том, чтобы спасать жизни пациентов, и неважно, кто они – трижды убийцы или нобелевские лауреаты. Или и те, и другие в одном лице.
Затем наступил типичный для отделения неотложной помощи хаос, плавно перетекающий в эффективные действия. Дежурная бригада Юнассона работала слаженно, как всегда. Одежду Лисбет Саландер разрезали. Медсестра измерила кровяное давление – 100/70, а доктор Юнассон тем временем приставил к груди пациентки стетоскоп и стал слушать удары сердца. Ему показалось, что пульс на уровне нормы. Чего нельзя было сказать о дыхании – оно было жестким и прерывистым.
Даже при беглом осмотре доктор Юнассон классифицировал состояние Лисбет Саландер как критическое. Раны на плече и бедре можно было пока отложить – достаточно двух компрессов или нескольких кусков скотча, которые накрепко приклеил какой-то сердобольный прохожий. Гораздо важнее голова. Доктор распорядился сделать компьютерную томографию – на том самом томографе, в который больница инвестировала деньги налогоплательщиков.
Голубоглазый блондин, родом из Умео, Андерс Юнассон проработал в Сальгренской и Восточной больницах уже два десятка лет. За это время он перепробовал себя на разных поприщах – был научным сотрудником, патологоанатомом и врачом отделения «Скорой помощи». Одно из его качеств безусловно покоряло коллег и сослуживцев, и они по-настоящему гордились тем, что работали под его началом: он считал своим долгом не дать умереть ни одному из пациентов, которые поступали в больницу в его смену, – и каким-то мистическим образом ему это удавалось. Хотя, конечно, кое-кто из его пациентов все-таки умирал, но, как правило, уже в ходе дальнейших медицинских манипуляций или по причинам, ничуть не зависящим от действий врача.
К тому же у Юнассона были неортодоксальные взгляды на врачебное искусство. Он считал, что врачи порой склонны чересчур поспешно бросать борьбу за здоровье пациента, толком не разобравшись в ситуации. Или напротив, тратят непозволительно много времени на попытки поставить ему исчерпывающий диагноз. Хотя, конечно, иначе невозможно наметить соответствующий план действий. Но в том-то и дело, что пока врач будет размышлять, пациент может умереть. А в худшем случае врач сделает вывод, что случай безнадежный, и прекратит бороться за жизнь больного.
Но факт остается фактом – впервые в своей практике Андерс Юнассон столкнулся с пациентом с простреленной головой. Все-таки ситуация складывается таким образом, что без нейрохирурга никак не обойтись. Доктор почувствовал себя неуютно, но до него не сразу дошло, что, возможно, ему повезло даже больше, чем он ожидал. Перед тем как помыться и натянуть на себя экипировку для операционной, он подозвал медсестру Ханну Никандер.
– Есть один американский профессор, его зовут Фрэнк Эллис. Вообще-то он работает в Каролинской больнице, в Стокгольме, но в данный момент гостит в Гётеборге. Он известный нейрохирург, и к тому же мой хороший друг. Насколько я знаю, он живет в отеле «Рэдиссон» на Авеню. Пожалуйста, разузнайте номер его телефона.
Пока Юнассон ждал рентгеновских снимков, явилась Ханна с номером телефона отеля «Рэдиссон». Врач мельком глянул на часы – 01.42 – и взял трубку.
Ночной портье категорически отказывался соединять его в такое время суток с кем бы то ни было из постояльцев «Рэдиссона». Доктору Юнассону пришлось использовать достаточно резкие выражения, чтобы описать ситуацию как экстренную и добиться своего.
– Привет, Фрэнк! – сказал он, когда в трубке на том конце провода наконец-то раздался голос его друга. – Это Андерс. Я узнал, что ты в Гётеборге. Не мог бы ты приехать в Сальгренскую больницу и поучаствовать в операции на мозге?
– Are you bullshitting me? – донеслось с другого конца провода.
Фрэнк Эллис прожил в Швеции много лет и вполне свободно говорил по-шведски, хотя и с американским акцентом. Но предпочитал он все же изъясняться на английском. Так что Андерс Юнассон говорил по-шведски, а Эллис отвечал по-английски.
– Фрэнк, прости, что я пропустил твою лекцию… Но я решил, что ты смог бы преподать мне частный урок. Ко мне поступила женщина с ранением в голову. Входное отверстие непосредственно над левым ухом. Я бы не стал тебя беспокоить, но мне очень нужно second opinion . А ты для меня – самый авторитетный консультант.
– Ты это всерьез? – спросил Фрэнк Эллис.
– Куда уж серьезней… Моей пациентке двадцать пять лет.
– И у нее прострелена голова?
– Ну да. Входное отверстие есть, а выходного нет.
– Но она жива?
– Слабый, но регулярный пульс, дыхание относительно затрудненное, давление сто на семьдесят. У нее, к тому же, огнестрельные ранения плеча и бедра. Но эти две проблемы я беру на себя.
– Звучит весьма оптимистично, – сказал профессор Эллис.
– Оптимистично?
– Если у человека прострелена голова, но он по-прежнему жив, то ситуацию можно считать небезнадежной.
– Ты мог бы ассистировать мне?
– Хмм… должен признаться, что провел вечер в компании близких друзей. Спать лег не раньше часа ночи, и у меня в крови, вероятно, изрядное количество алкоголя…
– Не переживай, я буду оперировать сам. Но мне нужен помощник, который остановит меня, если я начну делать какие-нибудь глупости. Честно говоря, сейчас, когда мне позарез нужен нейрохирург, даже пьяный в дым профессор Эллис, скорее всего, даст мне сто очков вперед.
– О’кей. Я приеду. Но ты будешь мне должен.
– Такси ждет тебя у гостиницы.
Профессор Фрэнк Эллис вздел очки на лоб и почесал в затылке. Он пытался сосредоточиться на мониторе, показывавшем каждый уголок и закоулок мозга Лисбет Саландер. Пятидесятитрехлетний Эллис, с иссиня-черной шевелюрой и начинающейся сединой, с темной бородой, напоминал одного из второстепенных героев сериала «Скорая помощь». Он был подтянут и выглядел так, словно регулярно посещает гимнастический зал.
Стиг Ларссон Девушка, которая взрывала воздушные замки
Luftslottet som sprängdes
© Stieg Larsson 2007
The Work is first published by Norstedts, Sweden, in 2007 and the text published by arrangement with Norstedts Agency
© Мурадян К. Е., перевод на русский язык, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2015
Интермеццо в коридоре
Примерно шестьсот женщин принимали участие в американской Гражданской войне. Переодетые в мужскую одежду, они завербовались в армию. Но как получилось, что Голливуд упустил такой эффектный исторический эпизод? Или, может быть, эта тема слишком дискомфортна – с идеологической точки зрения? Женщины, игнорирующие границы гендерных различий, всегда с трудом завоевывают себе место в исторических хрониках. Но особенно отчетливо эта граница обозначается, когда речь идет о военных действиях и применении оружия.
История, от античности до наших дней, многократно упоминает об амазонках – женщинах-воинах. О воительницах-королевах, то есть представительницах правящего класса, знают все. Традиции престолонаследия регулярно возводят на трон ту или иную женщину, хотя порой это вызывает негативную реакцию у определенной части общества. Поскольку война не проявляет снисхождения ни к одному из полов и войны случаются даже тогда, когда во главе страны оказывается женщина, королевам-воительницам приходится выступать в той же роли, что и Черчилль, Сталин, Рузвельт и прочие, а историки вынуждены отвести им место на страницах своих трудов. Семирамида из Ниневии, которая создала Ассирийское царство, и Боадицея, она же Боудикка, возглавившая один из самых кровавых мятежей коренных британцев против Римской империи, – это лишь два примера. Память о ней, кстати, потомки увековечили – ей поставили памятник возле моста через Темзу, напротив Биг-Бена. Не забудьте ее навестить, если окажетесь поблизости.
И в то же время женщины, которые сражались как простые солдаты, брали в руки оружие и служили в армии наравне с мужчинами, редко становились героинями исторических хроник и легенд. Но женщины всегда воевали. И до сих пор ни одна война не обходится без их участия.
Медсестра Ханна Никандер разбудила доктора Андерса Юнассона. Часы показывали около половины второго ночи.
– Что-нибудь случилось? – пробормотал он спросонья.
– К нам летит вертолет с двумя пациентами. Пожилой мужчина и молодая женщина. У последней огнестрельные ранения.
– Все ясно, – устало кивнул Андерс Юнассон.
Он никак не мог окончательно проснуться, хоть и дремал всего-то полчаса, не больше.
В эту ночь врач дежурил в отделении неотложной помощи Сальгренской больницы Гётеборга. А вечер накануне выдался – хуже не придумаешь. После 18.00, когда он заступил на дежурство, в больницу привезли четверых пациентов, пострадавших при лобовом столкновении автомобилей возле городка Линдуме. При этом у одного констатировали смерть почти сразу же после поступления, а другой находился в критическом состоянии.
Потом Андерс Юнассон возился с официанткой, ошпарившей ногу на кухне одного из ресторанов с Авеню, а также реанимировал четырехлетнего мальчика, который проглотил колесо от игрушечного автомобиля – его доставили в больницу без признаков жизни. Далее врач перебинтовал девочку, которая свалилась с велосипеда в яму. А все потому, что дорожные службы умудрились вырыть эту яму на съезде с велосипедной дорожки, но мало того – кто-то еще вдобавок сбросил в яму ограждение. Лицо девочки прошили четырнадцатью стежками, и ей еще потом потребуется заменить два передних зуба. И наконец, Юнассон пришил кусок большого пальца столяру-любителю, поранившемуся рубанком.
К одиннадцати часам вечера поток нуждающихся в экстренной помощи пациентов иссяк. Доктор совершил обход и проверил состояние пациентов, которых привезли раньше и уже отправили в комнату отдыха, чтобы те немного опомнились и взбодрились. Дежурство длилось до 6.00 – обычно Андерсу Юнассону редко удавалось поспать, даже если никого не привозили на «скорой». Но в эту ночь он вырубился в одно мгновение.
Медсестра Ханна Никандер подала ему кружку с чаем. Никаких подробностей о новых пациентах она пока разузнать не успела.
Глядя в окно, ближе к морю Андерс Юнассон увидел яркие вспышки молний. Он подумал, что вертолет успел вылететь лишь в последний момент. Внезапно хлынул ливень – Гётеборг захлестнула непогода.
Стоя у окна, врач услышал шум мотора и увидел, что к посадочной площадке приближается вертолет, раскачиваемый порывистым ветром. Юнассон затаил дыхание, напряженно следя за тем, как летчик с трудом управляет машиной. Затем «вертушка» исчезла из поля его зрения – и доктор услышал, как мотор сбавляет обороты. Сделав глоток чая, доктор отставил кружку.
Андерс Юнассон встретил носилки у входа в отделение неотложки. Его коллега Катарина Хольм, другой дежурный врач, занялась пациентом, которого доставили первым, – мужчиной с изуродованным лицом. Доктор Юнассон занялся второй пострадавшей – женщиной с огнестрельными ранениями. Он бегло осмотрел ее, пользуясь окуляром, и констатировал, что перед ним юная особа, на вид не более двадцати лет, основательно перепачканная землей и кровью, с тяжелыми ранениями. Он приподнял плед, в который ее закутала Служба спасения, и заметил, что раны на бедре и плече кто-то заклеил широкой полосой серебристого скотча. «Какой молодец!» – подумал он. Скотч удерживал заразу снаружи, а кровь – внутри. Пуля проникла в тело с внешней стороны бедра и насквозь прошила мышечную ткань.
Затем он приподнял пациентке плечо и увидел, что вторая пуля вошла через спину. Выходного отверстия не было, значит, свинец застрял где-то в плече. Андерс Юнассон мог только порадоваться, что легкое не задето, и поскольку крови в полости рта не обнаружил, то решил, что, вероятно, все обошлось.
– Рентген, – бросил он ассистирующей медсестре. Одного этого слова было достаточно.
Наконец Андерс Юнассон разрезал повязку на голове пациентки, которую ей наложила бригада Службы спасения. Нащупав пальцами входное отверстие, он осознал, что девушка ранена в голову, – и буквально похолодел. Выходного отверстия не было и здесь.
На миг Андерс Юнассон остановился и взглянул на девушку. И буквально оторопел. Перед ним чередой проходили люди – в разном состоянии, но им всегда требовалась его помощь. Среди них попадались семидесятичетырехлетние тетки, сраженные инфарктом прямо в самом центре торгового комплекса «Нурдстан», четырнадцатилетние мальчишки, которые случайно проткнули себе отверткой левое легкое, шестнадцатилетние девушки, наевшиеся таблеток экстази, а затем протанцевавшие восемнадцать часов и рухнувшие с посиневшими лицами. Попадались пострадавшие от производственных травм и жертвы разного рода насилия, малыши, атакованные бойцовскими собаками на площади Васаплатсен, и неудачливые «самоделкины», мужики, собиравшиеся лишь подпилить несколько досок электропилой «Блэк-энд-Деккер» и случайно раскроившие себе запястье до кости…
Андерс Юнассон часто сравнивал себя с вратарем. В каком-то метафорическом плане, конечно. Он стоял между пациентом и похоронным бюро «Фонус» и являл собою последний рубеж обороны. Именно он принимал решение, что конкретно предпринять и как именно действовать. Его ошибка могла бы стоить пациенту жизни, или, в лучшем случае, пациент мог на всю жизнь остаться инвалидом. Чаще всего из всех возможных вариантов он выбирал единственно верный – поскольку проблемы подавляющего большинства пациентов носили вполне конкретный характер и требовали принятия неотложных и вполне понятных мер. Пациент мог получить, скажем, удар ножом в легкое или раздробить кости в результате автомобильной аварии, а уж выживет он или нет – это зависело и от степени тяжести травм, и от уровня медиков.
— третья книга Стига Ларссона, продолжающая детективную серию Миллениум, увидела свет на русском языке в 2007 голу. Сюжет произведения является естественным продолжением событий второй книги серии . По содержанию его можно определить как второй том второй книги. Автор трудится масштабно, выдавая объемные литературные труды, теряющие за счет излишней текстовой воды свое качество. Но, раз Вы просматриваете этот отзыв, значит, как и я, подсели на предложенную Стигом Ларссоном историю и заинтересованы узнать, что произойдет дальше с главными героями – Лисбет Саландер и Микаэлем Блумквистом. За это Вы готовы терпеливо читать многостраничное изложение сюжета, отделяя зерна от плевел. Объем третьей книги Стиг Ларссон наращивал не столь откровенно как второй, используя более изощренную методику. По ходу продвижения следствия, обстоятельства расследования пересказываются и повторяются многократно как уже известным действующим лицам, так и вводимым в повествование впервые.
События книги Девушка которая взрывала воздушные замки начинаются в больнице, куда доставили чудом уцелевшую Лисбет Саландер и рассказывают поклонникам детективной серии о продолжении расследования Залаченко-Саландер и завершающем эту эпопею суде над главной героиней. Динамика повествования спокойная, вполне предсказуемая. Автор выдерживает основную тематику детективного цикла Миллениум: показывает мужчин, которые ненавидят женщин, рассказывая о варианте маниакального преследования на примере главного редактора Эрики Бергер.
Название детективного романа Девушка которая взрывала воздушные замки , вероятно отражает факт того, что Лисбет смогла разобраться со сложно организованной на высшем уровне фальсификацией, разрушающей ее жизнь. Помогали ей в этом ее друзья, порядочные полицейские и просто хорошие люди, которых Блумквист окрестил Рыцарями дурацкого стола. Думаю, в число дурацких рыцарей входят все поклонники детективного цикла Стига Ларссона Миллениум. Понимаем, что книги написаны слабо, не добросовестно по отношению к читателю, но все равно с интересом читаем и ожидаем продолжения. Как подневольный читатель, подгоняемый любопытством, не могу поставить этой книге ниже четверки. Я же ее полностью, не откладывая, прочитала. Буду ее рекомендовать верным поклонникам этой детективной серии.
К сожалению, книга Девушка которая взрывала воздушные замки – последний роман, написанный полюбившимся многим шведским писателем Стигом Ларссоном. Четвертый, недописанный автором роман популярной детективной серии в 2015 году закончил шведский журналист и писатель Давид Лагеркранц.
Оценка 4 из 5
Детективы серии «Миллениум» Стига Ларссона
- 2005 год - (Män som hatar kvinnor - Мужчины, которые ненавидят женщин);
- 2006 год - (Flickan som lekte med elden);
- 2007 год - (Luftslottet som sprängdes - Воздушный за́мок, что был взорван);
- 2015 год - (Det som inte dödar oss).